Ревность как мотив преступления. Ревность как мотив совершения преступления. Рекомендованный список диссертаций

Эффективность борьбы с преступностью, профилактики преступлений во многом зависят от постановки работы по изучению личности преступника, мотивов его противоправной деятельности. Правильность определения мотива в конкретном преступлении является гарантией соблюдения прав личности при привлечении граждан к уголовной ответственности.

Формы проявления мотивов преступной деятельности весьма разнообразны: корысть, ревность, месть, хулиганские побуждения, зависть, стремление избежать неблагоприятных последствий, беременность и т.д. Согласно проведенному нами исследованию максимально распространенными оказались корыстные (27%), хулиганские (19), мотивы мести (17) и ревности (9), иные личные мотивы (12%). Все иные мотивы составили 16% всех рассмотренных случаев. В силу этого уяснение их сущности и содержания имеет важное уголовно-правовое и криминологическое значение.

Корысть как мотив совершения преступления в структуре преступности занимает одно из первых мест. Это не только распространенный, но и один из самых сильных побуждений, толкающих людей на совершение преступлений. Как отмечает Б.С. Волков по силе своего казуального воздействия на личность, по динамической способности вызывать активность он не имеет себе равных и может уступать только половому инстинкту.

Как явление общественной жизни корысть появилась не сразу. По времени своего возникновения она значительно уступает мести, особенно кровной. Корысть возникла вместе с возникновением государства, появлением частной собственности и разделением общества на классы. Следовательно, эволюция корысти, форм ее проявления и содержание как отрицательного морального качества непосредственно связаны с развитием государства, форм собственности.

Уже в первых законодательных актах Советского государства совершение преступления из корысти стало рассматриваться законодателем как обстоятельство, отягчающее уголовную ответственность. Например, в УК РСФСР 1926 г. корысть была поставлена на первое место среди обстоятельств, учитываемых судом при назначении наказания. Еще большее внимание корысти было уделено в УК РСФСР 1960 г. Не ограничиваясь указанием на корысть как на отягчающее обстоятельство, он содержал целый ряд статей, в которых этот признак выступал как конструктивный элемент состава преступления (например, ст. 170. 175) или служил основанием для выделения преступления в более тяжкий, квалифицированный вид (например, ст. 102). Теория уголовного права и судебная практика придерживались точки зрения о том, что корыстные побуждения являются одним из признаков, характеризующих природу этих преступлений, и должны выступать в качестве обязательного признака основного состава. Не остался без внимания корыстный мотив и в действующем уголовном законодательстве. Правда, по сравнению с УК РСФСР 1960 г. корысть в перечень обстоятельств, отягчающих наказание, не включена. В настоящее время корысть - это квалифицирующий признак ряда преступлений. Говоря о понятии корыстного мотива, необходимо прежде всего отметить, что без соотнесения его с допускаемыми носителем мотива способами воздействия на общественные отношения корыстный мотив нейтрален по отношению к закону.

Корыстный мотив характерен прежде всего для имущественных преступлений. Но закон не связывает понятие корысти только с преступлениями против собственности. В действительности следует признать, что всякая мотивация может быть признана корыстной, но только в том случае если в ее системе обнаруживается предмет в виде материального блага, то есть объект собственности в независимости от того, является ли он конечной целью деятельности или промежуточной целью действия. Именно тогда мотив будет иметь уголовно-правовое значение и может быть признаком состава преступления, если он состоит в стремлении виновного к незаконному обогащению. О корысти речь идет во многих статьях УК РФ (например, ст. 126, 153. 154, 155, 170, 285 и т.д.).

Нередко в судебной практике встречаются дела, где корыстные преступления фигурируют наряду с тяжкими преступлениями против личности.

Так, Рязанским областным судом Г. был осужден по п. «в» ч. 4 ст. 162 и п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ при следующих обстоятельствах. В октябре 2003 г. Г. в целях завладения денежными средствами решил совершить разбойное нападение на работника магазина. Для реализации своего преступного замысла виновный взял хранившиеся у него дома нож, являющийся холодным оружием, и пневматический газобаллонный пистолет и пришел в магазин. Убедившись, что деньги в магазине имеются, он дождался выхода последнего покупателя и напал на продавца. Получив тяжелое ранение, потерпевшая тем не менее вырвала из его рук нож и попыталась спастись бегством. Однако Г. догнал ее в подсобном помещении и в целях лишения ее жизни и завладения чужим имуществом стал наносить удары ножом в область грудной клетки. В результате полученных ран потерпевшая скончалась на месте. В ходе судебного заседания было установлено, что мотивом разбоя и убийства явилось корыстное желание завладеть деньгами преступным путем 1 См.: Архив Рязанского областного суда. Дело № 1-8/2004. .

Несмотря на столь пристальное внимание к корыстному мотиву со стороны законодателя в уголовно-правовой доктрине, судебной и следственной практике нет единого подхода в его понимании. На наш взгляд, понятие корыстного мотива должно быть единым при толковании всех составов корыстных преступлений.

В «Словаре русского языка» и «Советской энциклопедии» корысть определяется как выгода, материальная польза, материальная заинтересованность, алчность, стремление обогатиться. Однако не все житейские термины могут применяться в юридическом смысле, а тем более в определении понятия корысти. На наш взгляд, нельзя согласиться с Б.В. Харазишвили, который без достаточных к тому оснований отмечал, что любая материальная заинтересованность выражается понятием корысти и предлагал взамен понятия корысти употреблять понятие материальной заинтересованности.

Материальная заинтересованность является одним из основных принципов производственных отношений. Она не может выступать в качестве низменного побуждения, поскольку способствует повышению материального благосостояния законопослушных граждан. Само по себе стремление человека к обогащению в обществе не только не осуждается, а даже является социально полезным. Отрицательную окраску оно приобретает только при формировании мотивов и целей преступного деяния, именно в силу способов достижения корыстных устремлений. Корысть рачительного хозяина, современного предпринимателя, гоголевской Коробочки, вора или грабителя различна в табели общечеловеческих ценностей. В силу этого с известной долей условности можно говорить о социально полезном и социально вредном корыстном мотиве. Последний в зависимости от допускаемых способов воздействия на общественные отношения можно подразделить на аморальный, гражданско-, административно-противоправный и преступный.

М.Д. Шаргородский отмечал, что под корыстью понимается лишь получение всякого рода материальной выгоды 3 См.: Шаргородский М.Д. Преступления против жизни и здоровья. М., 1947. С. 174. . Столь узкое определение корыстного мотива объясняется, на наш взгляд, тем, что в те годы корысть как мотив совершения преступления чаще всего проявлялась при совершении имущественных преступлений. Такое понимание корысти впоследствии не было поддержано и судебной практикой. Например, убийства, совершенные из корыстных побуждений, могут быть совершены не только для получения новой материальной выгоды, но и для сохранения материальных благ, которые виновное лицо обязано было передать другому лицу на законных основаниях.

В юридической литературе применительно к убийству из корыстных побуждений можно встретить довольно широкое определение корыстного мотива. Так, С.В. Бородин пишет, что «корыстный мотив при убийстве охватывает материальную выгоду в самом широком смысле. Ее нельзя сводить к завладению имуществом и деньгами... Корысть при убийстве - это не только приобретение материальной выгоды, завладение тем, чем не обладал виновный до убийства, но и стремление избавиться от каких-либо материальных затрат сейчас или в будущем, сохранить материальные блага, с которыми придется расстаться на законном основании» 4 Бородин С.В. Преступления против жизни. М., 2000. С. 133-134. .

Интересным представляется тот факт, что корысть упоминается в п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ в следующей конструкции: убийство «из корыстных побуждений или по найму...». В такой формулировке законодатель объединил убийство по найму с корыстными побуждениями. Стоящие рядом термины «корысть» и «найм» оттеняют мотивационный момент убийства, так что найм можно расценить как специфический мотив совершения убийства, являющийся разновидностью корысти. В уголовном законе прямого определения найма не содержится. В гражданском праве найм служит формой договора между нанимателем и подрядчиком, принимающим на себя обязательства по выполнению определенных услуг (подрядчик) и их оплате (наниматель). Право на жизнь - это абсолютное право человека, поэтому любые сделки по поводу данного права с уголовно-правовой точки зрения преступны.

По нашему мнению, найм сам по себе не является сделкой, основанной на корысти, в том его понимании, в каком корыстная мотивация используется в уголовном законе. Каждая из договаривающихся сторон может иметь свой мотив, в процессе договора определяется лишь общий эквивалент в виде размера стоимости «услуги» в ее денежном или ином выражении. Изложенное не исключает возможности определения мотива исполнителя убийства как материальной заинтересованности, которым, конечно, не охватывается все содержание корыстной мотивации наемного убийства. Как нам представляется, понятие «по найму» может иметь значение специфического мотива преступления, не сводимого ни к какому другому, в частности корыстному.

Корысть при совершении преступлений может выражаться в различных формах. Она прежде всего может быть связана со стремлением получить какое-либо имущество, новую материальную ценность (вещи, деньги, ценности), право на имущество. Корысть может быть обусловлена стремлением избавиться вследствие совершения преступления от каких-либо материальных затрат (уплаты долга, платежа алиментов и т.д.).

В основе корысти как мотива совершения преступления может лежать стремление получить материальную выгоду и в иных формах (получение квартиры, занятие более высокооплачиваемой должности). Но в каких бы формах корысть ни проявлялась, она всегда связана со стремлением к незаконным обогащению, получению какой-либо материальной выгоды для себя за счет других. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийствах» отмечено, что корыстные побуждения направлены на получение материальной выгоды для себя или других лиц или связаны с намерением избавиться от материальных затрат 5 См.: Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР по уголовным делам. М., 1999. С. 537. .

По мнению ряда авторов, корысть включает в себя несколько аспектов: стремление к наживе, желание избавиться от материальных затрат, стремление обеспечить материальную выгоду другим лицам, а также различные сочетания представленных вариантов. Однако, суммируя изложенное, мы приходим к выводу, что определение корыстного мотива должно включать в себя два основных признака: 1) получение материальной выгоды; 2) освобождение от материальных затрат.

Исходя из этого можно предложить следующее определение корыстного мотива - это порожденное системой потребностей осознанное стремление виновного лица к получению материальных благ или освобождению от материальных затрат путем совершения деяния (действия или бездействия), представляющего общественную опасность и предусмотренного уголовным законом в качестве преступления.

Мотив ревности как конструктивный признак в действующем уголовном законодательстве не предусмотрен ни в одном из составов преступлений. Хотя ранее в УК РСФСР 1926 г. ревность указывалась в качестве мотива преступления (п. «а» ст. 136). В то же время в судебной практике нередко выявляется и устанавливается этот мотив совершения различных преступлений против личности, прежде всего при посягательствах на жизнь, здоровье, честь и достоинство граждан. По данным нашего исследования, удельный вес убийств, совершенных по мотивам ревности, к общему числу убийств составил около 13%. Еще Вольтер отмечал, что «бурная ревность совершает более преступлений, чем корысть и честолюбие» 6 См.: Пашковская А.Я., Степанова И.Б. Ревность как мотивация преступного поведения // Вести. Моск. гос. ун-та Сер. 11. Право. 1997. № 1. С. 38. .

Ревность представляет собой весьма сложное психологическое и нравственное явление. В переживания ревности вплетаются многообразные чувства и побуждения: симптомы неравнодушия и любви, чувство обиды и негодования, досады и гнева, но все эти чувства и побуждения имеют подчиненное значение. На первый план выступает уязвленное самолюбие, раздраженное ложное тщеславие. Кратко ревность можно определить как неприятное, мучительное переживание, олицетворяющее собой боязнь потерять любовь, дружбу, расположение или другое благо. Это своеобразный страх при наличии желания сохранить обладание любимым человеком или каким-либо благом. Однако, оставаясь только переживанием, не вызвавшим социально значимого поступка, ревность как таковая не может являться предметом ни моральной, ни уголовно-правовой оценки. Лишь оформившись в мотив поведения, она оказывается в поле зрения юристов.

В социологической и юридической литературе одной из дискуссионных и наиболее сложных в характеристике мотива ревности является проблема его нравственно-этической стороны, моральной оценки. Можно ли считать ревность низменным побуждением? Или, наоборот, это возвышенный общественно полезный мотив, симптом неравнодушия, свидетельство сильных страстей и живых человеческих чувств? А может быть, мотив ревности носит нейтральный характер и оценка его зависит от конкретной жизненной ситуации? Данные вопросы отнюдь не риторические.

В праве они имеют самое непосредственное практическое значение, поскольку с ними связаны вопросы ответственности за преступления, совершаемые на почве ревности, в частности определение степени общественной опасности этих преступлений, индивидуализация наказания и профилактика подобных деяний. Отсутствие единого подхода к решению указанной проблемы создает затруднения на практике, так как от морально-этической оценки ревности зависит и ее уголовно-правовая характеристика (считать ли ревность обстоятельством, смягчающим или отягчающим ответственность виновного).

Различные авторы отвечают на эти вопросы по-разному. Некоторые характеризуют ревность как низменное побуждение. Например, по мнению М.К. Аниянца, ревность - отвратительный пережиток прошлого, и независимо от того, по какой причине она возникла у лица, преступления на этой почве должны строго наказываться 7 См.: Аниянц М.К. Ответственность за преступления против жизни по действующему законодательству союзных республик. М., 1964. С. 122. . Аналогичную резко негативную оценку ревности дали С.В. Бородин. Г.П. Афонькин, И.В. Куркина.

Такой подход к разрешению рассматриваемого вопроса, по нашему мнению, представляется неверным. Это подтверждается данными проведенного среди сотрудников правоохранительных органов Рязанской области исследования, которое показало, что 9% респондентов считают ревность низменным побуждением, 25,8 - относят ее к числу мотивов, заслуживающих положительной оценки, а 65,2% опрошенных полагают, что оценка данного мотива находится в зависимости от конкретного поведения виновного лица.

Безусловно, ревность - весьма сложное с точки зрения социально-психологического содержания явление. Она включает в себя многообразные переживания, эмоциональные реакции, состояния, которые могут характеризоваться как положительно (например, страсть и другие симптомы неравнодушия и любви), так и отрицательно (негодование, злоба, зависть и т.п.). И далеко не всегда последние доминируют в переживаниях ревности. Возможны случаи, когда ревность одного из партнеров обусловливает более заботливое, внимательное отношение к другому, стремление понять причины, по которым он перестал удовлетворять партнера, желание привлечь его внимание, показать ему его особую значимость, незаменимость и т.п. В подобных случаях тщеславие и самолюбие отодвигаются на второй план, а ведущими, определяющими поведение оказываются любовь, привязанность к другому лицу, желание сохранить прежние взаимоотношения с ним. Вряд ли будет обоснованным оценивать ревность исходя лишь из ее абстрактного содержания. Нельзя данный мотив раз и навсегда зачислить в разряд негативных или социально полезных.

Представляется верной точка зрения авторов, считающих, что социальная оценка мотива должна зависеть от того, в систему каких общественных отношений он включен и каким общественным отношениям противопоставлен. В силу этого ревность как мотив преступления всегда антисоциальна и поэтому должна оцениваться отрицательно.

Не менее дискуссионен и вопрос о правовой оценке мотива ревности. Можно ли считать его смягчающим или отягчающим ответственность обстоятельством?

История развития уголовного права, как отечественная, так и зарубежных стран, свидетельствует, что обычно ревность рассматривалась как обстоятельство, снижающее ответственность, а часто и совсем ее устраняющее. Например, в царской России суд присяжных неоднократно выносил оправдательные приговоры лицам, совершившим убийство из ревности. Однако, как мы отмечали ранее, УК РСФСР 1926 г. в п. «а» ст. 136 предусмотрел ревность в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность виновного в убийстве. Это было сделано, по-видимому, в угоду существовавшей тогда идеологии, рассматривавшей ревность в качестве пережитка капитализма в сознании людей. Это также характеризует один из важнейших принципов уголовного права советского периода, заключающийся в том, что «констатация того, что уголовная противоправность представляет собой юридическое выражение, правовое закрепление и характеристику признака общественной опасности деяния, означает одновременно констатацию и того, что: а) деяние, представляющее собой достаточно серьезную общественную опасность для интересов советского государства, объявляется уголовном законом запрещенным, становится противоправным, б) деяния, объявляемые законодателем уголовно запрещенными, представляют собой соответствующую общественную опасность».

В настоящее время законодатель не включил ревность в число квалифицирующих признаков и предусмотренных ст. 63 УК РФ обстоятельств, отягчающих ответственность виновного (также указанный вопрос решался в УК РФ 1960 г.). Это решение представляется правильным. Ревность не выступает субъективным показателем высокой степени общественной опасности содеянного и личности преступника и не относится к низменным побуждениям, она не может служить обстоятельством, отягчающим ответственность. Но является ли ревность обстоятельством, смягчающим ответственность виновного? Среди практических работников правоохранительных органов нет единого ответа на данный вопрос. Например, 42% опрошенных нами сотрудников ответили на этот вопрос утвердительно.

С нашей точки зрения, подобное отношение к мотиву ревности неверно. Безусловно, ревность вызывает немало мучений и страданий, тягостных сомнений и переживаний. Однако это не означает фатальной неизбежности совершения преступления. Ведь не все лица, столкнувшись с фактом измены или заподозрив ее наличие, совершают насильственные действия. Лицо, испытывающее чувство ревности, всегда имеет возможность выбрать непреступный вариант поведения. Какую из имеющихся альтернатив выберет субъект - зависит от его личностных особенностей. В силу этого, наверно, нелепо было бы смягчать ответственность лицу лишь за то, что он испытывал это тягостное и мучительное чувство.

При индивидуализации уголовной ответственности и назначении справедливого наказания за преступление из ревности правоприменителем должны учитываться фактические обстоятельства: поведение потерпевшего, характер конфликтной ситуации и другие обстоятельства внешней среды; степень развитости индивидуалистических свойств личности. Эти факторы могут приобретать уголовно-правовое значение, выступая в роли смягчающих или отягчающих ответственность виновного обстоятельств.

К числу наиболее спорных в теории и практике уголовного права относится вопрос о соотношении мотива ревности и состояния аффекта при совершении преступления. По мнению И. Филановского, ревность может вызван, у виновного лица состояние аффекта 8 См.: Филановский И. Ревность как мотив преступления // Соц. законность. 1973. № 2. С. 39. . Однако изучение практики свидетельствует о том, что, в частности, убийства из ревности признаются совершенными в состоянии аффекта в самых разных случаях, так как чувство ревности развивается постепенно и возникновение умысла лишено внезапности, необходимой для применения ст. 107 УК РФ.

Мотив ревности внешне сходен с мотивом мести, хотя потребности, лежащие в основе того и другого, различны. Внешнее сходство этих мотивов создает на практике трудности разграничения преступлений, совершаемых по мотивам ревности и мести, а иногда ведет к ошибкам. Российское уголовное законодательство многие преступления против личности, совершенные из-за ревности или мести, квалифицирует одинаково. Но это не означает, что в подобных случаях одинакова и степень вины.

В чем же различие мотивов ревности и мести? В теории признаки такого разграничения отсутствуют. Лишь в некоторых работах высказаны соображения по этому поводу. На наш взгляд, наиболее предпочтительной является точка зрения Н.И. Загородникова, отмечающего, что ревность служит основой для возникновения мести и поэтому убийство из ревности чаще всего фактически есть убийство из мести 9 См.: Загородников Н.И. Преступления против жизни. М., 1961. С. 141. . Но тогда остается неясным, может ли быть вообще совершено убийство из ревности?

Содержание мотива ревности - это, на наш взгляд, стремление быть единственным близким объекту ревности человеком. Объектом ревности, как правило, бывают лица другого пола, с которыми субъект ревности находится или надеется находиться в интимных отношениях. Следовательно, мотив ревности направлен на сохранение у субъекта того блага, которым он владеет или надеется получить. Но если это так. то, например, убийство объекта ревности не должно расцениваться как преступление, совершенное по мотивам ревности. Подлинный мотив этого преступления не ревность, а месть.

Хулиганский мотив занимает особое место в мотивационной структуре преступности. Это один из самых распространенных мотивов совершения преступлений. В уголовном законодательстве хулиганский мотив обозначается термином «хулиганские побуждения».

Впервые хулиганские побуждения как специальный мотив преступления были включены в состав хулиганства, предусмотренный ст. 74 УК РСФСР 1926 г. Тогда же был сконструирован квалифицированный состав убийства из корыстных или иных низменных побуждений (ст. 136 УК РСФСР 1926 г.). К иным низменным побуждениям теория уголовного права и судебная практика в то время относили и хулиганские побуждения. УК РСФСР 1960 г. включил хулиганские побуждения в число самостоятельных признаков квалифицированного убийства (п. «б» ст. 102) и обстоятельств, отягчающих ответственность за любое преступление (п. 3 ст. 39).

УК РФ не упоминает хулиганских побуждений в числе обстоятельств, отягчающих наказание (ст. 63), но существенно расширяет сферу применения этого признака в рамках Особенной части. Он входит в качестве обязательного в состав хулиганства (ст. ), альтернативно-обязательного - в состав жестокого обращения с животными (ст. ), квалифицирующего - в составы убийства (п. «и» ч. 2 ст. ), побоев (ч. 2 ст. ), умышленного причинения легкого (ч. 2 ст. ), средней тяжести (п. «д» ч. 2 ст. ) и тяжкого (п. «д» ч. 2 ст. ) вреда здоровью. Особое значение в качестве квалифицирующего признака хулиганские побуждения имеют применительно к убийству, общественная опасность которых при наличии хулиганского мотива резко возрастает.

Результаты исследований свидетельствуют о том, что хулиганские побуждения являются одним из наиболее распространенных признаков убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. Так, по данным О.С. Капинус, они составляют примерно 25% всех убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. По результатам нашего исследования, доля таких убийств составила 18%. Тем не менее применение именно данного квалифицирующего признака вызывает наибольшие трудности и порождает наибольшее количество судебных ошибок. Это объясняется прежде всего тем, что легальное определение хулиганских побуждений отсутствует. Подобное положение характерно не только для российского, но и для уголовного законодательства зарубежных стран. Фактически все зарубежные законодатели при формулировании хулиганского мотива опираются на морально-этические, нравственные категории, понимание которых неопределенно и субъективно 10 См.: Волкова Т.Н., Михлин А.С. Убийство из хулиганских побуждений: актуальные уголовно-правовые и криминологические проблемы. Рязань. 2007. С. 4. . Например, УК Японии при характеристике хулиганского мотива использует термин «бесстыдство», а в УК Дании - «особая упречность».

На наш взгляд, юридическое определение данного мотива в своей основе носит исключительно оценочный, субъективный характер. Это подтверждается и в юридической литературе. Так, по мнению А.В. Наумова, в основе хулиганских побуждений лежит «и грубое озорство, и пьяная «удаль», и стремление в грубой форме показать свое «могущество» и силу, желание поиздеваться над окружающими, обратить на себя внимание своим циничным поведением».

Хулиганский мотив специфичен по своему социально-психологическому содержанию. Пожалуй, вряд ли можно найти какой-либо другой мотив, который бы с точки зрения его социально- психологического содержания и форм проявления был бы так многообразен и вызывал такую сложность в определении. Именно поэтому в большинстве случаев авторы пытаются раскрыть не просто внешнее проявление, а именно психологическую подоплеку хулиганских побуждений.

Так. А.А. Ковалкин считает, что при всей сложности и многообразии хулиганские мотивы всегда характеризуются стремлением показать нарочито неуважительное отношение к законам, правилам общежития, обществу и личному достоинству граждан 11 См.: Ковалкин А.А. Мотивы хулиганства // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1973. Вып. IX. С. 42. .

Н.И. Коржанский определяет хулиганские побуждения как стремление невоспитанного человека, характеризующегося низкой культурой и необузданным эгоизмом, к самоутверждению, самовыражению личности 12 См.: Коржанский Н.И. Квалификация хулиганства. Волгоград, 1989. С. 7. . Подчеркивая сложный, комплексный характер хулиганских побуждений, Г.Н. Борзенков пишет: «По своему содержанию они представляют сложный мотив, в котором переплетаются и безграничный, разнузданный эгоизм, и искаженные представления о границах личной свободы, и культ грубой силы, и стремление «испытать себя», и вспышка безотчетной злобы. Но при совершении убийства из хулиганских побуждений к этому присоединяется и пренебрежительное отношение к человеческой жизни вообще, безотносительно к личности потерпевшего».

В приведенной характеристике хулиганских побуждений, на наш взгляд, правильно отмечается множественность искаженных потребностей лица, сливающихся в единый импульс к самовыражению недозволенными способами, связанными с ущемлением прав, свобод и законных интересов других лиц. Это характерно для любых преступлений, совершаемых из хулиганских побуждений.

По мнению И.Я. Козаченко, «внутренняя сила, побуждающая виновного к совершению конкретного хулиганского проявления, может сводиться не к одному, а к множеству мотивов, называемых в уголовном праве хулиганскими побуждениями и выступающих в каждом случае либо раздельно, либо в определенном сочетании, либо в совокупности с иными, не хулиганскими побуждениями - корыстью, гневом, завистью, ревностью и др.» 13 Козаченко И.Я. Квалификация хулиганства и отграничение от смежных составов преступлений. Свердловск, 1984. С. 30.

Следует отметить, что среди ученых существует противоположная точка зрения. По их мнению, хулиганские побуждения не могут сочетаться с другими, нехулиганскими мотивами.

Однако в результате опроса экспертов, изучения материалов уголовных дел мы также пришли к выводу, что в основе формирования хулиганских побуждений лежат, как правило, иные (нехулиганские) мотивы - злоба, ненависть, зависть, гнев, обида и т.д. Лишь затем у виновного лица возникает намерение своими действиями бросить вызов общественному мнению, продемонстрировать пренебрежительное отношение к нормам морали и нравственности, правилам повеления в обществе. Как справедливо отмечает С.А. Некрасов, только при установлении мотива, заключающегося в демонстративном неуважении человеческого достоинства в целом, безразличном отношении к общественным интересам, пренебрежении к закону и правилам поведения, преступление можно квалифицировать как совершенное из хулиганских побуждений.

В специальной литературе обращалось внимание на то, что «хулиганские побуждения лишены какой-либо необходимости», не имеют объективных провоцирующих предпосылок. Нередко преступления, совершенные из хулиганских побуждений, носят явно немотивированный характер, при этом объяснить такое поведение не может сам виновный. Представляется, что в основе такого отношения к общественным и личным интересам лежат безотчетная злоба, чувство неудовлетворенных потребностей, которые порождают тупое отчаяние и связанное с ним стремление к удали, разрушению, желанию проявить и показать себя. В данном случае хулиганские побуждения означают, что субъекту доставляет удовлетворение само преступное деяние, само нарушение общественного порядка. Можно сказать, что хулиганский мотив уже существует в готовом виде в подсознании лица и ждет подходящей ситуации для своего внешнего проявления. Действия, продиктованные хулиганскими побуждениями, лишены всякой целесообразности, они не преследуют никакой социально оправданной цели.

Например, Мурманским областным судом К. осужден по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ за убийство, совершенное при следующих обстоятельствах. Ожидая свою знакомую Е., ушедшую в киоск за сигаретами, К. пристал к Н., спровоцировал с ним драку, в ходе которой имеющимся у него ножом нанес потерпевшему несколько ударов. После того как Н. упал, К. нанес ему еще несколько ножевых ударов, от которых наступила смерть потерпевшего. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила приговор суда первой инстанции без изменения. Как указано в определении коллегии, действия К., который без всякого повода спровоцировал драку с Н., в ходе которой несколькими ударами ножа убил потерпевшего, обоснованно квалифицированы как убийство, совершенное из хулиганских побуждений.

Нередко многие преступления, совершенные из хулиганских побуждений, сопровождаются употреблением спиртных напитков.

Например, Сапожковским районным судом Рязанской области за совершение преступления, предусмотренного ст. 213 УК РФ, была осуждена X., которая, находясь в состоянии алкогольного опьянения, из хулиганских побуждений, используя как оружие деревянную палку, разбила несколько оконных стекол в окнах жилого дома и причинила легкий вред здоровья хозяину дома 14 См.: Архив Сапожковского районного суда Рязанской области. Дело № 1-10/2007. .

Следует отметить, что хулиганский мотив многолик. Именно это обстоятельство придает ему особую сложность, затрудняет его отграничение от других побуждений. Особенно много расхождений в судебной практике возникает в связи с разграничением преступлений (чаше всего убийств), совершенных из хулиганских мотивов, с одной стороны, и по мотивам, связанным с выполнением потерпевшим служебного или общественного долга - с другой. В связи с этим уместно заметить, что часто убийства из хулиганских побуждений суды дополнительно квалифицируют по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. На это обстоятельство указывается в постановлении Президиума Верховного Суда РФ № 288п2001 по делу Аспидова и других, материалы которого показывают, что действиями виновных, избивших потерпевшего, пытавшегося нейтрализовать ссору, вспыхнувшую по дороге в магазин за спиртными напитками, был грубо нарушен общественный порядок с проявлением явного неуважения к обществу, и мотив убийства потерпевшего был хулиганский.

В этом случае необходимо выяснять, были ли совершены потерпевшим его действия при осуществлении служебных обязанностей или общественного долга. Если действия потерпевшего носили именно такой характер, то возникает конкуренция между п. «б» и «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Для ее разрешения необходимо тщательно выяснять все обстоятельства совершения преступления, в том числе характер действий потерпевшего, предшествующие им действия виновного, наличие связи между ними и т.д. Квалификация преступления во всех случаях должна определяться тем мотивом, который явился главной психологической причиной убийства, обусловил совершение преступления.

Например, если своими действиями потерпевший затронул важные интересы виновного или его близких и месть за это явилась побудительной причиной убийства, деяние нужно квалифицировать по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. А если потерпевший лишь высказал замечание по поводу неправильного поведения виновного, то его убийство надлежит квалифицировать как совершенное из хулиганских побуждений, поскольку этот мотив явился преобладающим. Пренебрежительное отношение к окружающим и общественному порядку сформировалось у виновного еще до правомерных действий потерпевшего, которые послужили лишь внешним поводом для объективного выражения хулиганского мотива.

Таким образом, многообразие форм, в которых могут проявляться хулиганские побуждения, объясняется главным образом условиями внешней детерминации. Решающее значение в определении содержания хулиганских мотивов имеют, на наш взгляд, личностные особенности. Однако формируются эти мотивы под влиянием определенной жизненной ситуации, конкретных обстоятельств, сопровождающих совершение преступлений.

Среди побуждений, толкающих людей на совершение преступлений, особое место принадлежит мести. Идея мести не только самая старая, но и самая распространенная. Значительная часть преступлений против личности - убийств, причинения различного вреда здоровью и других - совершается именно на почве мести. Известный специалист в области русского языка Д.Н. Ушаков дает следующее определение мести: «это намеренное причинение зла, неприятностей за прошлое с целью отплатить за оскорбление, обиду» 15 Ушаков Д.Н. Толковый словарь русского языка. М., 1933. Т. 2. С. 193-194. .

Специфика мести заключается в ее непосредственном источнике, который определяет социально-психологическое содержание и направленность данного мотива. Как отмечается в юридической литературе, в ее основе лежат обида, недовольство действиями, поступками другого лица и связанное с ними стремление получить удовлетворение за нанесенную обиду.

Однако, как показывает судебная практика, не всегда действия потерпевшего, послужившие поводом для мести, представляют собой зло или обиду для виновного. Наоборот, они могут объективно расцениваться как благо для виновного. Например, лицо с целью воспрепятствовать браку своего друга с женщиной, порочной и в прошлом и в настоящем, сообщает родителям жениха порочащие невесту сведения и тем расстраивает намечающийся брак. Несостоявшийся жених, восприняв действия друга как глубокую обиду, совершает убийство из мести на почве личных отношений и подлежит ответственности по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Определяющим эту квалификацию обстоятельством является субъективное восприятие виновным действий потерпевшего как зла, оцениваемого им в качестве достаточного повода для мщения. В силу этого вряд ли можно согласиться с М.И. Ковалевым, считающим, что «убийство из мести предполагает случаи, когда потерпевший совершает в отношении виновного какой-либо незаконный или аморальный поступок» 16 Научный комментарий к УК РСФСР. Свердловск, 1964. С. 247. .

Так, приговором Владимирского областного суда О. был осужден за убийство, совершенное из мести. Преступление было совершено при следующих обстоятельствах. На территории частной автостоянки к нему, его брату и другу было применено насилие группой лиц из восьми человек, среди которых был и потерпевший Б. Затем О. достал из принадлежавшего ему автомобиля 5-зарядное охотничье ружье и в целях прекращения противоправных действий произвел два предупредительных выстрела в их сторону. После чего О. из чувства мести за причиненные ему, его брату и другу телесные повреждения стал преследовать нападавших, умышленно в целях убийства Б. произвел в его сторону еще два выстрела, причинив Б. телесные повреждения в виде огнестрельных дробовых слепых ранений спины. Продолжая свою преступную деятельность, О. подбежал к лежащему Б. в целях доведения до конца своего преступного замысла на убийство потерпевшего, произвел еще один выстрел из ружья в голову Б., в результате чего последний скончался. Действия О. были квалифицированы судом по ч. 1 ст. 105 УК РФ. При этом суд сослался на то, что О. действовал адекватно сложившейся ситуации, его действия были последовательны и целенаправленны. По результатам комплексной психолого-психиатрической экспертизы было установлено, что эмоциональное возбуждение О. в момент совершения преступления не достигло степени выраженности аффекта.

Однако Президиумом Верховного Суда РФ приговор в отношении О. был изменен. Свое решение президиум обосновал тем, что суд, правильно установив фактические обстоятельства дела, дал им неверную юридическую оценку. Изучив все обстоятельства совершенного О. преступления, президиум пришел к выводу, что в отношении О. и близких ему людей было применено насилие, признанное судом преступлением, со стороны группы лиц, среди которых находился потерпевший Б., характер этого насилия внезапно вызвал у О. сильное душевное волнение, в состоянии которого он и совершил убийство Б. По мнению Президиума Верховного Суда РФ, заключение психолого-психиатрической экспертизы об отсутствии у О. состояния аффекта в данном случае не могло влиять на квалификацию действий осужденного, так как является доказательством, подлежащим оценке и по данному делу, с учетом конкретных обстоятельств совершенного преступления и данных, указанных в самом заключении, с таким выводом согласиться нельзя. В результате преступные действия О. президиумом были переквалифицированы с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 107 УК РФ 17 См.: Постановление Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 28 декабря 2005 г. № 674П05. .

Исходя из этого месть как мотив преступления, на наш взгляд, представляет собой обусловленные определенными потребностями внутренние побуждения, выражающие стремление получить удовлетворение за причиненное в прошлом зло. за действия, существенно затрагивающие интересы виновного лица или его близких.

В настоящее время месть как обязательный элемент состава преступления предусмотрена только в трех статьях УК РФ (ст. 295, 317 и 321). Однако особый интерес вызывает месть как мотив преступления применительно к ст. 105 УК РФ. По общему правилу, убийство из мести образует состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 105 УК РФ. В связи с этим определение содержания мести имеет важное значение для разграничения отдельных видов умышленного убийства. Действующее уголовное законодательство при определении ответственности за умышленное убийство не всякую месть относит к обстоятельствам, квалифицирующим состав преступления. Месть признается отягчающим обстоятельством лишь в тех случаях, если она носит характер кровной мести (п. «с» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Таким образом, законодатель учитывает конкретные условия возникновения данного мотива, идея которого зависит от характера и содержания действий потерпевшего, не раскрывая понятия кровной мести.

Кровная месть занимает особое место в структуре мотивов преступления. Это объясняется тем, что она не носит выраженного личного характера. Обычай кровной мести перешел в наши дни из эпохи первобытно-общинного строя. Суть его состоит в том, что в случае убийства сородича лицом, принадлежащим к другому роду, на весь род убитого возлагается обязанность отомстить убийце или членам его рода. Как пишет В.Б. Резин, «по обычаям горцев Кавказа отказ от мести был большим грехом и позором. При этом на кровную месть смотрели как на обязанность не только светского, но и религиозного характера» 18 Резин В.Б. Обычай кровной мести. М., 1998. С. 45. .

Поводом для кровной мести может быть не только убийство, но и другие противоправные или аморальные действия, которые в силу местных обычаев признаются тяжкой обидой. Это может быть нанесение увечий, лишение чести девушки, нанесение тяжкого оскорбления действием и т.д. Как отмечает Н.И. Загородников, на территории Чечни поводом для возникновения кровной мести могло послужить даже оскорбление, состоящее в нанесении удара по лицу тыльной стороной ладони.

При обсуждении проекта УК РФ высказывалось мнение о том, что кровную месть необходимо исключить из числа отягчающих обстоятельств при убийстве в связи с тем, что это месть на почве личных отношений. Но данное положение не получило поддержки, так как кровная месть все еще имеет место быть, а в ряде случаев ведет к совершению целой серии убийств. Обычай кровной мести еще сохранился на территориях Дагестана, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Чечни.

Убийство подлежит квалификации как совершенное по мотиву кровной мести лишь при совокупности определенных условий.

Во-первых , если поводом для кровной мести послужила обида, рассматриваемая по адатам (мусульманским обычаям) как основание для кровной мести. Кровной обидой (то есть обидой, смываемой только кровью обидчика) признаются убийство, членовредительство, похищение женщины или сексуальное надругательство над нею и другие действия, которые, согласно местным обычаям, настолько позорят честь рода, что позор можно смыть только кровью обидчика.

Во-вторых , если убийство обидчика произошло вследствие того, что между родом, которому нанесена обида, и родом, представителем которого является обидчик, не достигнуто примирение.

В-третьих , если виновный руководствовался не личной неприязнью к потерпевшему, а стремлением выполнить в соответствии с обычаем возложенную на него обязанность отомстить обидчику за то зло, которое он причинил роду виновного.

В-четвертых , если для квалификации убийства как совершенного по мотиву кровной мести необходимо, чтобы субъект преступления принадлежал к той группе населения, которая признает обычай кровной мести.

В-пятых , следует иметь в виду, что место совершения убийства для квалификации значения не имеет. Как справедливо указывается в юридической литературе, убийство может совершаться и за пределами местности, где признается кровная месть. Определяющим является не место преступления, а принадлежность виновного к этнической группе, признающей обычай кровной мести. А само преступление может быть совершено и в других местах, где об этом обычае могут вообще не слышать.

В-шестых , субъектом преступления может быть только представитель рода, которому нанесена обида, по мужской линии. Обычай кровной мести возлагает обязанность смыть позор рода кровью обидчика на старшего представителя «опозоренного» рода по мужской линии, затем - на его братьев и сыновей.

Таким образом, в отличие от понятия убийства вообще убийством, совершенным на почве кровной мести, следует считать умышленное противоправное лишение жизни другого человека, совершенное лицом во исполнение своего долга, связанного с обычаями прошлого, за причиненную ему или его родственникам обиду.

Не менее актуальным в судебной практике является мотив ненависти или вражды. В литературе по уголовному праву словосочетание «ненависть или вражда» чаще всего комментируется без учета его составного характера. Между тем ненависть и вражда - два разных понятия с самостоятельным содержанием.

Понятие «ненависть» С.И. Ожегов определяет как чувство сильной вражды и отвращения, а «ненавистный» - как внушающий ненависть, злобу, отвращение. По определению В.И. Даля, «ненавидеть» означает: нетерпеть, нелюбить, невыносить, чувствовать отвращенье, омерзенье; желать зла, быть кому-то врагом, питать вражду, злобу, самую сильную нелюбовь. Из приведенных определений видно, что ненависть - это сильное чувство, испытываемое к объекту, его внушающему. Оно переживается человеком, но не находит выражения в действиях.

Иное содержание имеет понятие «вражда». По определению С.И. Ожегова, вражда есть «отношения и действия, проникнутые неприязнью, ненавистью». В.И. Даль трактует слово «враждовать» как «быть кому-то врагом, делать зло». Нетрудно заметить, что в отличие от ненависти, которая остается внутри человека, вражда характеризуется как определенное состояние отношений между людьми, при котором враждующие «делают зло» друг другу, совершают враждебные действия. Вражда - открытое выражение ненависти, которое проявляется в конкретных действиях, направленных на причинение вреда врагу - объекту враждебного отношения.

В соответствии с российским уголовным законодательством мотив ненависти или вражды приобретает особое значение для квалификации преступлений только в том случае, если носит политическую, идеологическую, расовую, национальную, религиозную или социальную окраску. Это более широкая трактовка рассматриваемого мотива, чем была ранее, так как первоначально в уголовном законодательстве был закреплен мотив национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды.

В соответствии со ст. 29 Конституции РФ не допускается пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть или вражду, а также запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. Нарушение данного конституционного принципа приводит к вооруженным конфликтам, гибели людей, миграции, дестабилизации общественного порядка и общественной безопасности. В настоящее время содержание рассматриваемого мотива преступления включает в себя политическую, идеологическую, расовую, национальную или религиозную ненависть или вражду либо ненависть или вражду в отношении какой-либо социальной группы.

Как нам представляется, включение исследуемого мотива именно в данной интерпретации в ряд статей Особенной части УК РФ отвечает общей линии международного сообщества по противодействию всем проявлениям экстремизма на политической, идеологической, расовой, религиозной или социальной основе. Кроме того, мотив политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо мотив ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы включен в число обстоятельств, отягчающих наказание. В уголовно-правовой литературе к раскрытию содержания этого мотива преступления прибегают крайне редко. При этом среди специалистов уголовного права отсутствует четкий подход к его определению. Одни авторы считают, что следует вести речь о нескольких самостоятельных мотивах, другие - о едином мотиве.

Например, по мнению Г.И. Чечеля и Н.Г. Рахматуллиной, необходимо выделять мотивы национальной ненависти или вражды, расовой ненависти или вражды, религиозной ненависти или вражды и т.д. Более обстоятельную трактовку данного мотива дает Л.А. Андреева, считая, что под ним следует понимать побуждения, основанные на негативной оценке расы, нации (народа) или религии. Преступник стремится подчеркнуть неполноценность потерпевшего в силу принадлежности его к той или иной расе, национальности или религии либо пропагандировать путем совершения преступления исключительность своей национальности, расы, религии 19 См.: Андреева Л.А. Квалификация убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. СПб., 1998. С. 40. .

На наш взгляд, мотив в данном случае один - ненависть или вражда, законодатель конкретизирует только сферы его преступного проявления: политика, идеология, религия, расовые и социальные отношения, национальность.

В завершение хотелось бы отметить, что многообразие преступных мотивов не позволяет всех их рассмотреть в рамках данного параграфа. Каждый отдельный мотив заслуживает самостоятельного исследования. Представляется, что рассмотренные нами мотивы преступлений являются наиболее общественно опасными и распространенными в судебной практике. С учетом существующего опыта законодательного регулирования признаков субъективной стороны состава преступления, анализа теоретических разработок в этой сфере и практики применения УК РФ следует признать, что мотив является первичной категорией по отношению к цели, побуждениям, заинтересованности и иным побудительным началам.

В современных системах права убийство рассматривается как одно из самых тяжких преступлений и предусматривает су­ровое наказание, вплоть до смертной казни. Уголовный Кодекс Российской Федерации определяет убийство как «умышленное причинение смерти другому человеку».

Жизнь — важнейшее, неотъемлемое и неприкосновенное право и благо человека. В ст. 6 Международного пакта о граж­данских и политических правах зафиксировано: «Право на жизнь есть неотъемлемое право каждого человека. Никто не может быть произвольно лишен жизни».

Психологическая теория мотивации человеческого поведе­ния очень запутана. Большинство авторов придерживается тра­диционных взглядов, которые рассматривают преступление как обязательно осознанное, волевое деяние, продиктованное внеш­ними обстоятельствами, а мотив — осознанное побуждение или осознанное потребность . Также широкое распространение имеет точка зрения о том, что мотивами могут быть помимо интересов личности ее взгляды, потребности, чувства, убеждения, идеалы, привычки и ценностные ориентиры.

Мотив преступления имеет очень важное значение, так как его понимание необходимо нам для познания причины преступ­ного поведения. Мотив, являясь побуждением, которое сформи­ровалось под влиянием социальной жизни, жизненного опыта и психологических свойств, включает в себя внешние (объектив­ные) и внутренние (субъективные) причины поступка, которые определяются личностью преступника. Помимо этого мотив дает представление о глубине и степени устойчивости антиобщест­венных взглядов личности преступника.

Изучение криминальной мотивации, понимаемой как про­цесс формирования мотива преступления и его реализации, име­ет большое значение для прогнозирования преступного поведе­ния. Зная типичные криминогенные отклонения, которыми пре­ступное поведение отличается от правомерного, и, сопоставляя их с реальной мотивацией поведения конкретных лиц, можно прогнозировать поведение этих лиц в вероятностном плане.

Наконец, на знание мотивационных закономерностей пре­ступного поведения опирается и разработка профилактических мер, выбор наиболее оптимальных средств воздействия на лич­ность и условия ее существования в целях предупреждения про­тивоправного поведения.

Однако узнать реальный мотив, которым руководствовался преступник, в процессе расследования преступления иногда бы­вает очень сложно, из-за этого вопросы мотивации преступного поведения практически не фиксируется в процессуальных доку­ментах дела.

Практика свидетельствует, что объяснение мотивов престу­плений, особенно насильственных, бывает поверхностным и не способствует решению проблем борьбы с преступностью. Наибо­лее характерным является приписывание конкретным формам поведения тех или иных мотивов, выведение мотивов лишь из внешней оценки преступных действий, установившихся стерео­типов. Так, если преступление совершено в ситуации типичного любовного треугольника, то его мотивом признается ревность.

Нередко мотивом преступления признается то, чем объяс­няет его сам субъект. Однако здесь совершенно не учитывается то, что: во-первых, преступник стремится приуменьшить свою вину, скрыть часть неблаговидных поступков, свои подлинные побуждения; во-вторых, нельзя считать объясняемый мотив ре­ально возникшим побуждением, которое толкнуло на совершение преступления (нельзя забывать о существовании неосознанной мотивации).

Таким образом идти на поводу у преступника полностью «доверяя» ему, будет ошибочно. Нередко ревность, как мотив совершение преступления, считается работниками правоохрани­тельных органов смягчающим обстоятельством, а лицо, которое руководствуется им — достойно снисхождения.

В литературе встречаются различные определения ревности. Представляется наиболее полным и содержательным опре­деление Б. С. Волкова, который трактует ревность как боязнь по­терять любовь, дружбу, расположение или другое благо и связан­ное с ней стремление во что бы то ни стало удержать это благо, одному пользоваться вниманием, расположением другого лица.

Психологи различают два типа ревнивцев:

1) тираны — эгоистичные, деспотичные, и крайне вспыльчи­вые. Ревность этих людей может быть направлена на что угодно: профессиональные интересы супруга, его друзей и даже детей. Вид такого проявления ревности можно охарактеризовать как ревность-агрессия, которая чаще всего ведет к совершению пре­ступлений, так как выражается в использовании силовых методов для выяснения отношений. Тиранам свойственна также деспо­тичная ревность; от ревности-агрессии ее отличает умеренное применение силовых методов; она в большей степени проявляет­ся в постоянных, нескончаемых скандалах и придирках;

2) страдальцы — это люди с тревожно-мнительным характе­ром, неуверенные в себе, склонные к преувеличению опасностей и неприятностей. Обычно обладают бурной фантазией и вы­страивают логические построения на пустом месте. Их ревность проявляется, может быть и в более мягких формах, однако посто­янная демонстрация ее оказывается таким же непереносимым ядом для семейного счастья супругов.

При этом мужская и женская ревность различаются между собой. Мужчина ревнует к своим предшественникам, а женщина к тем, кто придет после нее. Мужская ревность более активна и яростна, хотя проявляется она не так легко и быстро, как жен- екая, но если она появилась, то последствия ее оказываются на­много драматичнее. Так, известно, что мужчины совершают пре­ступления на почве ревности в три раза чаще, чем женщины. Жен­ская ревность чаще несет элемент пассивности и обреченности.

Следует отметить, что с социальной точки зрения понятие ревности достаточно разнообразно и многогранно и не может быть определено одним узким подходом.

Непонимание подлинного содержания мотивов преступного поведения, их неточное отражение в психике может объясняться и эмоциональным состоянием в данный момент либо период времени, предшествующий совершению преступления. Так, со­вершению преступных действий по мотиву ревности в большин­стве своем сопутствует гнев, тревога, волнение, т. е. физиологи­ческая и психологическая напряженность или состояние стресса. Эмоции могут затруднять или уменьшать осознание лицом побу­ждений своих поступков. Особенно ярко это проявляется при со­вершении преступления по мотиву ревности в состоянии аффек­та, когда решение о совершении преступления принимается мгновенно на эмоциях. Таких ситуации очень много, с начала субъект под воздействием сложившихся обстоятельств действует и лишь потом пытается понять и объяснить совершенное, моти­вировать причины своих действий. Так преступник может не осознавать подлинных мотивов своего поведения и в силу дейст­вия защитных психологических механизмов, которые из сознания вытесняют нежелательную информацию об основаниях и побуж­дениях преступления, если она носит тягостный, психотравми- рующий для субъекта характер. В сознании же человека выраба­тываются рациональные основания его поведения, поступкам придается благородный вид. Так, многие преступления из числа тех, которые обычно относятся к совершенным по мотиву ревно­сти, могут быть обусловлены часто неосознаваемым ощущением своей неполноценности, ущемленности или признанием за пред­полагаемым соперником каких-либо преимуществ.

Неосознаваемое ощущение своей неполноценности, ущем­ленности, а не чувство ревности толкает, по мнению Ю. М. Ан- тоняна и Е. Г. Самовичева, героя пьесы А. Н. Островского «Бес­приданница» Карандышева на преступление. «Он убивает Ларису не просто потому, что она ушла к другому, а потому, что этим она продемонстрировала ему его ничтожество как мужчины и мелкого чиновника, предпочтя ему блестящего Паратова».

Следует отметить, что осознание подлинного мотива пре­ступления затрудняется еще и тем, что человек в своих действиях может руководствоваться не одним, а несколькими мотивами, а в сознании может отражаться наиболее простой и понятный мотив, а не тот, который лежит в основе поведения. Гражданин Ш. был осужден по ст. 105 УК РФ за угрозу убийством своей жене, со­вершенную, по мнению суда, из ревности. Однако анализ ситуа­ции позволяет предположить существование другого мотива, не­осознаваемого виновным и действовавшего в глубине психики. Между Ш., находившимся в нетрезвом состоянии, и его женой произошла ссора, во время которой виновный в очередной раз стал упрекать супругу в неверности. Жена в ответ вышла из квар­тиры во двор дома. Муж последовал заней, требуя вернуться до­мой. Потерпевшая в присутствии соседей стала упрекать мужа, заявляя, что ему давно пора лечиться от алкоголизма, прогоняла его домой, наотрез отказавшись вернуться в квартиру. Виновный, разозлившись, схватил дома нож, выбежал во двор и стал угро­жать жене убийством. В данной ситуации невозможно исключить существование мотива ревности, однако ведущими все же пра­вильнее считать желание доминировать над ближайшим окруже­нием и обиду. Поводом для совершения преступления были за­мечание, сделанное в адрес виновного в присутствии соседей, и отказ выполнить его требование. Состояние глубокой тревоги и мотивация тяжкого преступления возникли, как только жена на­чала демонстрировать независимое поведение. Виновный же мо­тивировал свой поступок ревностью, овладевшей им, так как этот мотив был наиболее прост для его понимания и приемлем для оправдания. Желание доминировать над окружающими вряд ли осознавалось им в должной мере.

Иллюзорное представление о мотиве общественно опасного деяния возникает и тогда, когда субъект, лишенный возможности достичь первоначальную цель, совершает агрессивные действия, вымещая свое раздражение и обиду на случайных объектах: по­сторонних лицах, имуществе и т. п. Эти аффективные поступки могут происходить по ничтожному поводу (сделал замечание и т. п.), однако лицо, совершившее эти действия, может искренне полагать, что именно этот повод обусловил мотив преступления.

Никогда не следует забывать, что ревность, как мотив пре­ступления, выражается в стремлении сохранить личностное зна­чимое благо для себя посредством противоправного деяния. Субъективное значение здесь имеет то, что преступник удовле­творяет свои потребности, что способствует исчезновению его страхов.

В литературе существует еще один взгляд на трактовку мо­тива ревности с позиций его проявления в преступлении. Так, Д. А. Шестаков выделяет в отдельную категорию такой мотив преступления как мотив воспрепятствования уходу партнера из семьи. В принципе, такому уходу могут предшествовать различ­ные причины межличностного конфликта. Однако вышеуказан­ным автором проводится принципиальное различие между моти­вом ревности и решением виновного воспрепятствовать уходу партнера из семьи, аргументируя тем, что возникновение первого обстоятельства обусловлено только лишь сомнениями в верно­сти, любви и преданности, тогда как второе — есть основание для реальных сведений о намерении супруга оставить семью. На наш взгляд, Д. А. Шестаков несколько сузил и ограничил понятие мо­тива ревности, обделив его волевым содержанием и ограничив лишь душевными сомнениями на уровне сознательного состоя­ния. При таком видении мотива ревности представляется мало вероятным его проявление в преступном деянии, что подвергает сомнению вообще существование ревности в качестве мотива преступления. Для человека, испытывающего ревность вполне очевидны немногочисленные варианты выхода из создавшейся ситуации, и уход любимого человека — один из них. Данное об­стоятельство в рассматриваемом ракурсе способно выступать только лишь как последствие, например измены, но не как перво­начальная побудительная причина к любому действию. Понима­ние мотива ревности только как сомнения, не объясняет истин­ную психологическую причину поведения лица, совершившего преступление в тех ситуациях, когда жертвой преступления ока­зался не объект ревности, а другое лицо, например, соперник, существование которого устраняет сомнения виновного и необ­ходимость поисковых действий по проверке сведений, возбудив­ших чувство ревности» .

В завершении хотелось бы отметить, что ревность как пси­хологическое явление нельзя смешивать с ревностью, когда она явилась мотивом преступного деяния. Потому различные ее ин­терпретации не могут служить показательной категорией, опре­деляющей смысловое содержание именно мотива преступления — ревности. С позиции социально-бытового уровня каждый, оцени­вая какую-либо нравственную категорию, исходит из масштабов свой «испорченности»; выше автором уже был отмечен разносто­ронний подход граждан к пониманию социальной сущности рев­ности, однако само по себе переживание, выразившееся в ее фор­ме, не является предметом исследования уголовного права. Именно мотив преступления всегда антисоциален, потому и мо­тив ревности, побудивший человека к преступным действиям, независимо по каким причинам, оценивается отрицательно. Ко­нечно, не нужно забывать, что совершение противоправных дей­ствий на почве ревности зачастую есть результат столкновения психотравмирующего воздействия (измена, неправомерные или противоправные действия потерпевшего), которое вызывает гнев, ярость, обиду, желание отомстить обидчику, а порой и аффект с эмоциональным состоянием виновного. Тем не менее, низмен­ность данного побуждения очевидна, так как душевные страда­ния виновного не могут служить оправданием любому насилию.

Удивительно хорошая погода для Винтерфэлла. Солнце не только светит, но даже и греет, небо голубое и такое бесконечное, что даже голова немного кружится, если долго смотреть на него, задрав голову. Легкий ветер гуляет между домами, теребя волосы и одежду встречных. В такой чудесный день можно поохотиться, потренироваться сражаться на мечах или просто хорошо провести время на конной прогулке с другом. Но Робб Старк сидит на ступеньке у входа в дом и задумчивым мечтательным взглядом смотрит в никуда. Конечно причина в Джоне. Всегда в нем. Уголки рта Робба дергаются в нежной улыбке при этой мысли. Он сокрушенно покачал головой, но на устах играла счастливая, слегка горькая улыбка. Влюбиться в собственного брата… Дааа, лорд Старк, вы влипли капитально. Джон, Джон, Джон… Сердце Робба пропускало удар каждый раз, как мягкие черные кудри развевал ветер, добрые невозможно красивые глаза смотрели на Робба, пухлые губы растягивались в счастливую улыбку, или теплая рука с любовью ложилась ему на плечо. Но не с той любовью, которой Молодой Волк пылал к нему. А с запретной, опасной. Неправильной и оттого еще более жаркой. Робб застонал и сжал кулаки. О чем он думал? Разумеется, Джон этого не примет! А так хотелось все ему рассказать. Рассказать какой он замечательный, какой любимый, какой желанный! Лишь бы не видеть этого взгляда брата, когда Леди Кейтилин в очередной раз выделяет его как не своего сына, или когда ему летит кем-то небрежно брошенное «Бастард!»… В такие моменты Робб скалит зубы и сжимает кулаки. Он действительно напоминает дикого волка, когда бросается на очередного идиота, тогда его останавливают мягкие руки брата, если успевают, и горячий грустный шепот на ухо: «не надо, он того не стоит». Но Робб четко читает в его глазах: «Я того не стою». И мучительно до боли в горле хочется раскрыть глупому наивному Джону свою тайну. Но он молчит. В таких невеселых мыслях плавает Робб, пока не замечает, что на дворе уже появились люди. И как он их не заметил? Молодые парни усердно тренируются на мечах, зимнее солнце слепит им глаза. Робб снова встрянул головой, чтобы проснуться. Хм, Грейджой стал весьма неплохо биться, наверное, все дело в упорных тренировках. Теон Грейджой был неплохим парнем, и Роббу нравилось охотиться и ходить в походы с ним. И все же что-то в этом странном парне не давало ему покоя, но вот что именно – он еще не знал. Вдруг веселый голос над ухом заставил его вздрогнуть: -Вы случаем не уснули, о мой лорд? Робб поднял глаза и увидел улыбающегося Сноу с мечом в руках. Глаза блестели, грудь высоко вздымается, на коже блестит пот. Робб с трудом удержался от того, чтобы облизнуться. Ох, как бы он хотел услышать это обращение в несколько другой ситуации, когда Джон стонал бы и прогибался от его ласк и страстных поцелуев… - Что вы, Могучий Страж Ночного Дозора, я готов уложить вас на лопатки хоть сейчас. Робб подскочил на ноги, ловко выхватив меч. Джон засмеялся, в его глазах зажегся азарт. Через пару минут схватки Джон, ко всеобщему удивлению выбил меч из рук брата. Повисла тишина. Дело не в том, что Сноу был плохим бойцом, нет, просто Робб почти никогда не проигрывал. Робб застыл в изумлении, но через секунду рассмеялся, подобрав свой меч, хлопнул брата по плечу. - А ты учишься, братишка. По сторонам прошелся одобрительный шепот. Джон смущенно улыбнулся и выглядел при этом так мило, что у Робба дыхание сперло. Идиллию разрушил раздражающий голос: - Сноу, всё утро будешь прохлаждаться или примешь вызов? Оба парня повернулись и увидели ухмыляющегося Грейджоя. Робб поджал губы. У Джона с Грейджоем были странные отношения. Теон в основном подшучивал над Сноу, но проявлял к нему странный интерес, последний же наивно удивлялся и слегка пугался этому. Как же относился Теон к Джону на самом деле? Это для Робба оставалось загадкой. Джон чуть нахмурился облизнув губы (при этом Старк до крови прикусил свои) и встал напротив Грейджоя, заняв оборонительную позицию. По меркам обычного боя они боролись долго, но, наконец, Джон приставил к горлу противника меч, оружие Теона со звоном упало на землю. Последний усмехнулся: -Неплохо, неплохо, Сноу. В следующее мгновение Робб не понял, что случилось, но на кисти Джона оказался глубокий порез, меч выпал у него из рук и кинжал, неизвестно откуда вынутый Грейджоем, прижимался лезвием к нежной коже шеи Джона. Робб вскочил. - Что ты делаешь, Теон?! - Так не честно! – возмутился Джон. Теон не обратил никакого внимания на Старка. Он приблизился к тяжело дышащему Джону вплотную, опаляя холодную кожу своим разгоряченным дыханием. Грейджой криво улыбнулся и сверкнул глазами, не сводя глаз с бастарда. - Я знаю. Но противники не всегда дерутся честно. И ты со своими рыцарскими представлениями о чести и доблести должен быть готов к этому, - он приблизился еще ближе, хотя казалось бы ближе уже некуда, и прошептал на ухо – Иногда твоя наивность меня убивает. Как же можно столько не замечать, Джон? Джон с детским удивлением глядел на него все так же непонимающе. - О чем ты? Грейджой вздохнул и отстранился с непонятной улыбкой. - Как ребенок, ей богу. – пробормотал он себе под нос и снова перевел взгляд на растерянного Сноу, - Скоро обед, после сразимся еще? Будет шанс отыграться. Джон все ещё растерянно кивнул и Грейджой пошел дальше. Только тогда Джон очнулся и, вспомнив о присутствии Робба, посмотрел на него. Бастард думал, что брат объяснит ему ситуацию, но замер, увидев взгляд последнего. Робб тяжелым мрачным взглядом провожал удаляющегося Теона. Дело не в том, что Теон жульничал, тут Робб был бы скорее даже рад тому, что его чистый и наивный Джон наконец увидит жестокий и несправедливый мир, какой он есть, и будет готов ко всему. Дело было в алчном взгляде, каким воспитанник лорда Старка пронизывал Джона, в его шепоте на ухо бастарда, в его руке, незаметно легшей Джону на талию. Он слышал каждое тихое слово Грейджоя и, в отличие от наивного Джона, понял их подтекст. Тогда Робба словно окатили холодной водой, но сейчас в нем медленно разгорался пожар жгучей ревности, приходившей с пониманием. Пониманием всех этих взглядов, жестов и странного отношения Теона к Джону. Буря эмоций так захватила его, что юный лорд не понимал, как все вокруг может оставаться таким спокойным, когда он готов был взорваться. Отрезвил его голос Джона. Робб встряхнул головой. -Прости, что? Джон с улыбкой покачал головой, будто показывая. Насколько он, Робб, безнадежен. Робб не смог удержаться от ответной улыбки. Джон снова задал свой вопрос. - Как думаешь, что с Грейджоем? Мне иногда кажется, что у него не все в порядке с головой. Вечно он говорит загадками, нет, чтобы прямо? Робб усмехнулся, глядя в чистые глаза брата. В этом весь Джон – прямолинейный, честный, не умеющий врать и не верящий в само существование лжи. Эх, Джонни, если бы ты знал… - Пошли, братишка, мы же не хотим опоздать на обед, - Робб с той же улыбкой положил ему руку на плечо, - забудь об этом. Не забивай голову. Обед прошел. За ним вторая самая обычная часть дня и вот, наконец, ужин. Ближе к ужину и у Робба на душе стало не спокойно, придавливало чувство того, что что-то страшное должно случиться. Старк был далеко не трус, но по его коже стали бегать мурашки а в груди что-то непонятно сдавило. Хуже было то, что он не понимал, откуда исходит опасность. Так что на ужине, где все веселились, гоготали и шумели, расслабляясь после тяжелого дня, он сидел как на иголках. *** Трапеза еще не закончилась, но Джон уже почувствовал себя сытым, наговорившимся и уставшим. Так что в хорошем настроении он решил зайти в конюшню – навестить своего коня. Сегодня был весьма удачный день и, хотя он устал, чувствовал себя довольным. Конь съел почти весь овес, так что Джону пришлось добавить ему ещё. Разогнувшись с тихим стоном, все же тренировки давали о себе знать, он ласково погладил животное по морде и почесал под подбородком, словно кота. Неожиданный голос заставил его подпрыгнуть: - Что, наш бастард уже утомился? Рановато ты. Грейджой, легко облокотившись на дверной косяк, с какой-то доброй усмешкой наблюдал за Сноу. Джон тяжело вздохнул. Вот только Греджоя не хватало, он обязательно ведь испортит настроение своими язвами и усмешками. - Теон, если ты снова пришел насмехаться и шутить надо мной, то лучше уходи. – собственный голос показался Джону изможденным. Причем не от тяжелого дня, а от постоянного непонимания – почему Грейджой так с ним? Нет, он и с другими не ангел, но к Джону в этом смысле почему-то особенно уделяет внимание. Однако он вдруг заметил, что эта насмешка была теплой, обычно наглые глаза смотрели на него почти ласково. Джону стало спокойнее, но он по-прежнему ни черта не понимал. Теон с легкой грустью в глазах стал не спеша подходить к Сноу. - Прости, я никогда не хотел тебя обидеть, - он тяжело вздохнул, о чем-то задумавшись, и опустил взгляд, а Джон нахмурился. Теон вскинул голову. Его глаза снова стали отдавать ярким блеском. – Просто… не мог же я сказать напрямую, а намеков ты не замечаешь, как слепой не заметил бы дракона. Он уже подошел вплотную к парню и того пронзила дрожь от легкого предчувствия страха. - Чего я не замечаю?- спросил Сноу. Он не мог пошевелиться, как заяц, попавший в западню с голодной лисой. У Грейджоя в глазах было что-то, похожее на голод. Он приблизился вплотную к бастарду, обеими руками оперившись о стену по сторонам от него, отрезая пути к бегству. - Этого. – выдохнул Теон прямо в губы Джона и впился в них со всей страстью голодного зверя. Но при этом умудряясь оставаться нежным. Джон в первое мгновенья застыл, но когда ощутил мягкий язык у себя во рту и руки на талии и в волосах, резко стал сопротивляться. Теон с сожалением оторвался от его губ, однако не выпуская свою жертву из объятий. - Ты мне нравишься, Джонни. Наверное, ты думаешь, что я только насмешками умею выражать свои чувства, но это не так. Дай мне шанс, милый, - он притянул к себе бастарда, уже просто обнимая его. А последний был в ступоре. Грейджой снова овладел его губами, и Джон почувствовал нечто приятное и тяжелое внизу живота. Еще бы чуть-чуть и он бы ответил на поцелуй. Это чувствовали они оба. Но Теон в порыве страсти, терзая поцелуями его губы, прошептал: - Джон, Джон, Джон… Эти слова словно были для Джона пощечиной. Так его всегда звал Робб, когда они играли. Заваливая брата на траву, или убегая от него по двору, щекотя его до истерики, он всегда повторял, будто бы дразня его, любя: «Джон, Джон, Джон, Джон…». Только он так делал. Воспоминания о Роббе отрезвили его и он с силой оттолкнул Грейджоя, все еще тяжело дыша и смотря на него расширенными глазами. Грейджой просто смотрел на него с надеждой и обреченностью одновременно. - Прости, - почти шепотом выдохнул Джон и опрометью выбежал из конюшни. В ней стало тихо и темно сразу. Раздался тяжелый вздох. *** Робб, все еще придавленный чувством тревоги, возвращался с пира. Народ расходился, но людей еще было много. Вдруг на Старка что-то налетело и почти сшибло его с ног. Он очнулся и увидел прямо перед собой Джона. Губы сами растянулись в искренней улыбке, глаза потеплели, но всмотревшись повнимательнее в лицо брата, молодой лорд нахмурился. Сноу походил на воробушка, выпавшего из гнезда. В глазах читались изумление и шок, губы были алые и распухшие, Робб вздрогнул от мысли о возможной причине такого их состояния. Грудь Сноу быстро и тяжело вздымалась, а руки слегка дрожали. Старк схватил его за плечи и обеспокоенно заглянул в глаза. - Джон, что случилось? Ты в порядке? Взволнованный голос брата вывел Джона из комы. В его руках он быстро успокаивался. Встряхнув головой, он попытался улыбнуться и несмело взглянул на брата. - Да… нет, я … все хорошо, Робб, я просто немного устал. Пойду, посплю. Робб недоверчиво оглядел его. Джон выглядел успокоившимся, только на лице все еще отражалось непонимание чего-то. Старк с неохотой отпустил его, и ему почудилось некоторое сожаление во взгляде брата. - Хорошо, спокойной ночи, братишка – Робб улыбнулся ему. Рассеянно кивнув ему Джон пошел в направлении дома. А Робб направился в конюшню. Он был в замешательстве: что могло произойти за пятнадцать-двадцать минут, что он был там? Однако встретить там Грейджоя он оказался не готов. Сердце на миг замерло. Нет. Он в это еще не верил. Поджав губы и пронизывая взглядом, лорд Винтерфэлла подошел к сидящему в задумчивости Грейджою. Тот, заметив Робба вздрогнул, с горечью посмотрел и рассмеялся. - Вот только не ты. Кажется, я знаю, в чем дело. В тебе, да? Конечно, в тебе. Ты во всем виноват. Робб удивленно моргнул, он ничего не понимал. Судорожно вздохнув, он встряхнул головой, сосредотачиваясь на главном: - Что ты сказал Джону? - Правду. - Какую правду? Я столкнулся с ним, когда он выбегал отсюда. Теон, что ты ему сказал? Тот печально усмехнулся, на мгновенье закрыв глаза. - Дело наверное не в том, что я сказал, а в том, что сделал. Повисла пауза. Робб ждал, напрягшись как струна. Наконец Грейджой сказал без выражения, но с вечной усмешкой: - Ну… я поцеловал твоего брата, а он убежал, как ты видел. Будто ледяной водой окатили. Робб вначале стоял неподвижно и даже, кажется, не дышал. Через секунду со страшным рыком кинулся к Теону, схватил его за грудки и, приподняв над землёй, ударил о стену, и держал, прижимая к ней: -Какого черта?!!! В груди все клокотало, безумная злость била из него, сосредотачаясь в бешено стучавшем сердце. В глазах немного плыло. Да как он посмел?! Это же его Джон, его и больше ничей! Теон совсем не испугался. - Что с тобой, Старк, не думал, что ты такой собственник. – эта усмешка стала последней каплей, и Робб ударил его по лицу. Послышался хруст. Удар словно придал Теону уверенности и сил. Но его голос стал глухим. - Я от своей цели так легко не отказываюсь. Робб зашипел, как рассерженная змея. - Не подходи к нему, или же я тебе не только нос сломаю, – прорычал он. Старк отпустил Теона и резко шагнул назад, пытаясь взять себя в руки. Грейджой упал как подкошенный. Робб вспомнил все слова, сказанные воспитанником лорда Старка, и нахмурился. - Почему? Теон вопросительно вздернул одну бровь. - Что почему? - Ты сказал, что все дело во мне. В чем я виноват? И снова Робб услышал этот ломаный смех. Теон с неожиданной ненавистью поднял на него взгляд, но оставался спокойным. -А ты не догадываешься? Брось, я же вижу, как ты смотришь на него, – Робб невольно вздрогнул.- А он, хоть еще не понимает, тебя любит. Робба ощутимо тряхнуло. - Любит, он же мой брат. Грейджой поморщился. - Оставь этот цирк для кого-нибудь другого. Помолчал. - Ну хотя бы он будет счастлив. Робб пристально посмотрел на него. Теон думал о ком-то, кроме себя? Похоже, он действительно влюбился. Любит. Любит или нет, Робб почувствовал, что больше терпеть не может. Он все расскажет Джону, пусть его оттолкнут, но мучиться в неизвестности слишком болезненно. Старк кинулся домой, как будто за ним гналась стая голодных волков, совершенно забыв про Грейджоя. Джон сидел на подоконнике и задумчиво глядел на звезды. А Робб и не заметил, как они появились в небе. В лунном свете мягкие кудри Джона и нежные черты лица были сказочно красивы. Джон обернулся и увидев Робба, встал с улыбкой. - Все в порядке? Я думал, ты уже спишь. Робб, не сводя с него взгляда, подошел так близко, что его опалило дыхание брата. - Что ты делаешь?- шепнул Джон, с недоумением смотря на то, как Робб проводит пальцами по его щеке. Вопрос вырвался совершенно детский: -Джон, а ты меня любишь? Джон открыл рот от изумления, но быстро оправился. - Конечно, ты же мой брат, - и опустил голову, чуть залившись краской. Робб задрожал от своей догадки. Он с нежностью взял Джонни за подбородок и осторожно поднял его лицо, заставляя смотреть на себя. Секунду он смотрел в его глаза, ища там что-то. И подался вперед, другой рукой притягивая Джона за талию, прижимая его к себе. Губы Старка ласкали и мучали одновременно, заставляя желать большего. Руки бережно и осторожно скользили по телу, словно Джон был какой-нибудь драгоценностью. Вдруг очнувшись, Джон стал отвечать и Старк разорвал поцелуй, зная что потом остановиться не сможет. - Если хочешь, я остановлюсь…. Джон прервал его, фыркнув: - Только попробуй! Робб счастливо засмеялся в поцелуй. Он повалил брата на кровать и стал покрывать поцелуями все лицо. Боже, какой же он любимый, какой прекрасный, какой хрупкий. Дыхание у Сноу сбилось, он жадно шарил руками по телу Робба. Последний, не теряя времени, уже взял в рот его напряженный член. Как они оба остались без одежды, ни один не помнил. Сейчас имели значение только жар разгоряченных тел, ласковые руки и пылающие алчные губы. Джон выгнулся дугой, сдавленно застонав. От этого звука у Робба мурашки пробежали по коже. Через минуту Сноу уже обессиленно откинулся на кровать, загнанно дыша. А Старк и не думал давать ему передышки. Аппетитно облизываясь, он приблизился к лицу Джона, втянув того в умопомрачительный поцелуй. Когда они оба стали задыхаться, Робб сбавил пыл и целовал уже нежно, успокаивая и расслабляя. Заглянув в глаза Джону и не найдя там никакого протеста, он осторожно перевернул его на живот. Несмотря на то, что он дрожал от желания взять Джон так, сразу, Робб сдерживался и мягко разрабатывал проход. Джон застонал. -Давай, Робб… я выдержу… Робб полным любви взглядом взглянул на него. Притянув к себе, с улыбкой поцеловал эти пухлые желанные губы. -Конечно выдержишь, - прошептал он, – но я не смогу сделать тебе больно. Когда Робб осторожно вошел в него, он на мгновенье застыл, давая тому привыкнуть. Вскоре Джон сам стал нетерпеливо двигаться, тогда Старк навис над ним и стал толкаться внутрь. Не в силах сдержать желания, он зарычал, будто в нем пробудился настоящий волк, и стал уже быстро и с силой вколачиваться в брата. Джону никогда так не хотелось вжаться в Робба, вцепиться в эти широкие плечи, раствориться в нем, быть еще ближе… Сквозь животное желание в Роббе прорывался и любящий мужчина. Он склонился к лицу своего бастарда и стал покрывать его поцелуями. Из его разгоряченных губ вырывалось: «Джон, Джон, Джон…» Замерев на секунду, он упал на Джона. Тяжелое тело придавило последнего, но придавило приятным теплом. Скатившись с брата, Робб притянул того к себе, устроил на своем плече и накрыл одеялом их обоих. Он подумал о том, что ревность – хороший мотив для чего-то отчаянного. Такого, как признание в любви своему брату. Может, он и правда собственник? А, наплевать. Джон его любит. Остальное уже не важно. Джон с трудом оторвался от этого приятного тепла и получил вопросительный взгляд Робба. - Забыл спросить: а ты меня любишь? Робб счастливо захохотал и вновь притянул своего невозможно любимого бастарда к себе. Оказавшись снова сверху, Робб долго и нежно поцеловал его, посмотрел в глаза и прошептал: - Люблю тебя. The End.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное агентство по образованию.

ГОУ ВПО «Поморский государственный университет

имени М.В. Ломоносова»

Курсовая работа

по предмету «Уголовное право (особенная часть)»

по теме: Наличие мотива ревности при совершении преступлений против личности

Выполнил:

студент 3 курса

Головкова Е.В.

Проверил:

профессор уголовного права

Чертов А. М.

Архангельск 2009

Введение

Глава 2. Что такое ревность

Глава 3. Ревность как мотив

Заключение

Введение

Социально-экономические и социально-политические преобразования, которые за последнее время произошли в нашей стране, вызвали необходимость существенного изменения правовой системы государства, совершенствования законодательства. Следует отметить, что реформы в области юриспруденции проходили достаточно долго, сложно, проблематично, главным образом, из-за жизненных реалий, которые опережали становление тех или иных устоев в обществе. Тем не менее, на данный период времени мы с определенной долей уверенности можем говорить о значительном совершенствовании законодательства в Российской Федерации, в том числе и уголовного; о том, что в нем нашли отражение те социально-экономические и е-г социально-политические изменения, которые произошли в стране в последнее время. Его новшества относятся к изменениям в отношении ценностей и приоритетов государства. Среди этих ценностей и приоритетов важнейшее значение имеет личность, существо которой и предопределяет основу всего бытия, что и нашло отражение в новом Уголовном Кодексе Российской Федерации.

Однако законодательное определение основных позиций будет недостаточным, если реальное состояние общества не будет ему соответствовать. Мы не можем говорить о полном соответствии этих двух составляющих, в силу объективных и субъективных социальных противоречий, характерных для переходного периода.

Актуальность исследуемой нами проблемы определяется, прежде всего, тем, что она непосредственно связана с моральным состоянием общества, его нравственными началами, которые изначально формируются в семье в соответствии с ее устоями и традициями. Трансформация нравственных ценностей, моральных устоев привела к значительному падению духовного состояния индивидуумов, к их безразличию себе подобным. С сожалением мы можем констатировать, что именно семья в настоящее время перестала быть тем организатором, который непосредственно отвечал за воспитание и формирование подрастающего поколения. Практика показывает, что такие негативные явления, как пьянство, наркомания, проституция, являющиеся производными и вспомогательными обстоятельствами, провоцирующие преступления из ревности, хотя и связаны с улицей, бытом и досугом, и в какой- то мере с местом работы и учебы, берут свое начало в семье и в ней проявляют себя наиболее активно. В правовой литературе отмечается, что семейные преступления, мотивы которых выводят нас в более широкую сферу - быт и досуг, в 26% случаев являются следствием межличностных конфликтов. Наиболее часто - это убийства и причинения тяжкого вреда здоровью. Распространенными мотивами этих преступлений являются: корысть - 52%, хулиганские побуждения - 20%, месть, ревность, зависть и т.п. - 16%, иные побуждения- 12%.

Ревность как мотив совершения преступления существовала всегда и генезис преступного поведения на ее почве, по крайней мере, был понятен и объяснен. Количество совершаемых преступлений данной категории на протяжении многих лет оставалось достаточно устойчивым показателем. Однако процесс деморализации общества, который наблюдается в настоящее время и так сильно отразившийся в интимных отношениях, привел к негативным последствиям. В частности, современное проявление женской ревности, как свидетельствует судебная практика, как никогда агрессивно и жестоко.

Рассматриваемой проблеме, как нам представляется, уделяется недостаточное внимание в российской правовой литературе, хотя в судебной практике возникает немало вопросов, связанных как с квалификацией, так и предупреждением преступлений, совершаемых по мотиву ревности. Данное обстоятельство и обусловило выбор темы работы.

Цель исследования заключается в комплексном рассмотрении ревности как мотива совершения преступления и определения ее уголовно-правового и криминологического значения. При исследовании темы ставились следующие задачи: ревность преступление уголовный правовой

Раскрыть социально-психологическое содержание мотива и показать его побудительную роль в совершении общественно опасного деяния;

Дать характеристику ревности как мотива совершения преступления и показать его отличия от других мотивов совершения преступлений;

Раскрыть социально-психологическую природу ревности и показать формы ее проявления с учетом обстоятельств, которые вызывают к жизни данный мотив;

Рассмотреть наиболее спорные вопросы квалификации преступлений из ревности, возникающие в судебной практике;

Глава 1. Понятие мотива преступления

В настоящее время в психологии, социологии и криминологии имеется много интересных работ, посвященных исследованию мотивации человеческого поведения, в частности, мотива преступления.

«Мотив совершенного преступления весьма важное обстоятельство, характеризующее как степень общественной опасности преступного деяния, так и характер, и степень общественной опасности лица, его совершившего. Поэтому мотивы совершения преступления всегда должны учитываться судом при назначении наказания... Без установления подлинных мотивов совершенного преступления расследование дела не может считаться полностью завершенным». Мотив в уголовном процессе всегда должен быть исследован, ибо преступление, мотив которого не разъяснен, остается загадочным. Чем дальше идет время, тем все более и более возрастает в доктрине внимание к мотиву и сознание важности последнего. Верно, чем дальше идет время, тем большее значение придается мотиву преступного поведения. В частности, это неоднократно подчеркивалось в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ. Как известно, уголовный кодекс предусматривает мотив преступления во многих своих статьях в качестве обязательного признака, рекомендовал судам по делам, особенно об убийствах, совершенных из ревности или мести на бытовой почве, тщательно выяснять все обстоятельства преступления, чтобы квалифицирующие признаки других видов убийств не остались без соответствующей юридической оценки.

На данном этапе наука уголовного права достаточно насыщена различного рода литературой в области мотивации преступного поведения. Очевидным фактом является то, что мотив сейчас по сравнению с началом XX века приобрел значительную устойчивость не только в полемике среди ученых в качестве обычного понятия для некоторой категории уголовных дел, но и в качестве достаточно зрелого, самостоятельного понятия субъективной стороны преступления, без установления которого, порой невозможно определить истинную причину совершения преступления, как в понимании самого преступника, так и следователя. А это играет большую роль для квалификации преступления и уголовной ответственности.

Однако, такие понятия как «мотив» и «мотивация» необходимо различать между собой. Изучение мотивации преступного поведения стало в последнее время одним из приоритетных направлений криминологии, послужило развитию комплексных психолого-криминологических исследований, направленных на поиск внутриличностных факторов, в том числе и психических нарушений, которые могут быть детерминантами преступных действий, определяя их направленность, содержание и особенности реализации. В криминологической литературе встречается несколько определений мотивации. Так, К.Е. Игошев, отмечает, что «мотивация более широкое понятие, чем мотив», и указывает на следующие ее компоненты: первоначальные побудительные силы человеческой активности (психологическая мобилизованность и готовность личности к совершению определенных действий); факторы, направляющие, регулирующие и поддерживающие эти действия или изменяющие их исходную направленность. По его мнению, мотивация может пониматься и как «процесс внутренней аргументации мотивов». В.Д. Филимонов считает, что «мотивация - это процесс определения личностью характера и направленности поведения, процесс формирования его мотива. Мотив же является результатом этого процесса».

Думается, что, скорее всего, сформировавшийся мотив еще не есть мотивация как явление и как процесс, а также не означает, что ее формирование прекращается со становлением мотива. Мотивация продолжается при целеобразовании, при выборе путей достижения цели, при прогнозировании субъектом своих будущих действий и их возможных последствий, при принятии решения действовать, а также в процессе исполнения преступных действий. При этом на всех этапах формирования мотивация может подвергаться изменениям, например, эксцесс исполнителя, в то же время все вышеперечисленные этапы, образующие комплекс мотивации формируются на основе доминирующего мотивационного состояния субъекта в строгом соответствии с актуальным побуждением наряду с другими бессознательными или частично осознаваемыми мотивами, которые также стимулируют преступные действия.

Применительно к психологическому процессу, образующего мотивацию, можно выделить ее основные направляющие основные функции:

Причинно-отражательная функция - взаимодействие социальной среды и личности;

Побудительная функция - свидетельствование об активности;

Смыслообразующая функция - мотив и цель в значимом состоянии для субъекта;

Регулятивная функция - действия субъекта соответствуют его желанию;

Контролирующая функция - анализ субъектом желаемого и достигнутого в результате своих действий.

Но для того, чтобы дать определение понятия мотива поведения (в том числе преступного), понять его значимость и какую роль он играет в общественно-опасном поведении, нужно определиться, что мы подразумеваем под этим понятием, какой смысл вкладываем.

Уголовно-правовое понятие мотива преступления исходит из определения мотива, которое дается в общей психологии. Но на тему сущности понятия мотива имеется немало точек зрения. Это связано с тем, что психологи, которые непосредственно занимаются разработкой мотивации поведения в понятие «мотив» вкладывают абсолютно разные явления. Мотивами называют потребности, влечения, побуждения, а также переживания, эмоции, интересы, желания, жизненные цели, идеалы. Но, несмотря на различия в интерпретации феномена «мотив», можно выделить несколько основных точек зрения понимания данной проблемы. Абсолютное большинство психологов единодушно считают, что мотив как побуждение - это источник действия, его порождающий. Однако, если в данном вопросе они едины, то, подходя к исследованию изначального фактора, истока, который выступает двигателем воли человеческой (человека), мнения психологов расходятся. Одни считают, что воля человека подвластна только его осознанным потребностям, т.е. той нужде, которую он испытывает в определенный момент или в определенной ситуации. Другие, помимо существования потребностей как основного побуждения, допускают существование и других побуждений, таких как влечения, эмоции, интересы. Есть и другая категория, авторы которой считают, что эмоции и чувства имеют решающее значение в мотивации человеческого поведения. Мотив - это эмоциональное состояние лица, выражающееся в проявлении воли, связанной с пониманием необходимости данного поведения и желанием его осуществления.

Что касается понимания данной темы за рубежом, то представители некоторых направлений психологии вообще отрицают мотивацию поведения. Среди них - бихевиористы, которые игнорируют сознание и видят в поведении человека лишь проявление физиологического акта. Однако в настоящее время отмечается отход большинства групп психологов от бихевиористской схемы «стимул-реакция», которая объясняет побуждения человека. Рассматриваются новые подходы к изучению мотивации поведения; больше внимания уделяется потребностям, хотя их больше и ассоциируют с физиологическими проявлениями либо излишне декларируют. И, что интересно, под мотивами обычно понимаются любые побуждения (как человека, так и животных). Излишне биологизируя личность, авторы этих теорий побуждения человека сводят к его рефлексам, тем самым, отрицая возможность целенаправленного формирования мотивов, их изменения в процессе общественного развития, что представляется суждением не совсем оправданным жизнью и не логичным.

На протяжении жизненного пути у человека порой бывают такие ситуации, в результате чего его восприятие жизни, его ориентиры в жизни могут резко измениться. Но, как правило, это не происходит беспричинно. Каждое действие или деятельность подразумевают под собой нечто осознанное, а если и неосознанное, то возникшее и живущее глубоко в подсознании. И естественно, что на любые изменения большой отпечаток накладывает окружающая среда, то есть те обстоятельства, в которых проходит жизнь индивида.

Глава 2. Что такое ревность

Очень часто гармонию в семье (и не только в семье) нарушает ревность - та самая ревность, которая существует в своих различных проявлениях испокон веков, насколько помнит себя человечество. Еще совсем недавно в эпоху становления коммунизма ее называли «буржуазным пережитком, враждебным нашей коммунистической морали». Логический ход мышления сторонников подобной концепции таков: если ревнивца заставить возвысить свое сознание до уважения личной свободы и достоинства другого человека, то его чувство ревности растворится само по себе. Однако, те, кто утверждал, что ревность - буржуазный пережиток, выдавали желаемое за действительное. Во-первых, ревность - свойство натуры человека вообще, а не богатого или бедного. Во-вторых, она проявляется не только у человека, но и у животных: например, ревностное отношение собаки к своему хозяину. Но если это чувство есть только переживание, которое не вызвало определенных действий со стороны ревнивца, причем общественно-опасных действий, то оно не может быть рассмотрено с уголовно-правовой позиции. Только лишь, став мотивом поведения, ревность попадает в поле зрения юристов.

Чувство ревности является довольно многогранным чувством, которое в механизме человеческого мышления может принимать различные формы и приводить к различным последствиям. М.Веллер, например, выделил девять ее основных вариантов и пять дополнительных: от позитивных (муж, заметивший флирт супруги с другим мужчиной, начинает оказывать жене повышенные знаки внимания, дарить цветы, подарки, водить в театр) до весьма печальных (в состоянии аффекта убил жену и любовника, а потом, осознав всю тяжесть содеянного, покончил с собой).

Считается, что ревность связана с любовью, но как? Блаженный Августин много веков назад провозгласил тезис: «Кто не ревнует, тот не любит», связав любовь, и ревность воедино, и люди приняли на веру это положение и стали руководствоваться им в своей жизни. Но есть и другое высказывание неизвестного автора, которое представляется более глубоким и психологичным по своей сути, чем афоризм знаменитого богослова. Оно гласит: «Не тогда человек ревнует, когда любит, а когда хочет быть любимым». Таким образом, ревность - это вовсе не любовь, а скорее желание ее иметь или же страх ее потерять. Думается, что при таком подходе несколько теряется привлекательность данного чувства и прослеживается вовсе не та взаимосвязь любви и ревности, которая усиливает прекрасное и необъяснимое чувство любви, а скорее, наоборот, зачастую убивает его. Так, например, Б. Спиноза, рассматривая ревность как нравственный недостаток, писал - «ревность есть забота о том, чтобы одному наслаждаться достигнутым и удержать его».

Мужская ревность более активна и яростна, хотя проявляется она не так легко и быстро, как женская, но если она появилась, то последствия ее оказываются намного драматичнее. Муж, которому изменяет жена, чувствует себя не только униженным, опозоренным, но и жалким, как в глазах окружающих, так и в своих. Женская ревность чаще несет элемент пассивности и обреченности. Измена мужа не травмирует психику женщины в той направленности, в которой травмирует психику мужчины, она более рассудительна. Но, несмотря на различные реакции ревности у противоположных полов, интимное прошлое, однозначно, и теми, и другими воспринимается небезразлично. А если оно, действительно, было нескромным, то данное обстоятельство создает благоприятную почву для возникновения ревности.

Нужно отметить, что рассмотренные дефиниции ревности как социального явления не исчерпываются указанными направлениями, в социальных отношениях она достаточно разнообразна, и не может быть определена одним узким подходом. Результат произведенного опроса законопослушных граждан о понимании ревности как чувства, показывает достаточно разносторонний подход, далекий от какого-либо единства - это и психическое заболевание, не поддающееся лечению, и предательство, и плохая черта характера, и недооценка себя, и определенная зависимость от человека, и нормальная реакция на появление соперника, и недооценка своей индивидуальности.

Скорее всего, такое разнообразие у разных людей определяется тем, что каждым вкладывается абсолютно индивидуальный личностный смысл указанного переживания, (независимо от возраста, пола, социального положения) допуская тот факт, что кто-то уже знаком с ревностью, а кто-то еще ее не успел испытать.

Н.П. Галаганова пишет, что ревность есть «неприятное, мучительное, порой длительное и неотступное переживание, олицетворяющее не только гнетущее ощущение субъектом неясности его взаимоотношений с объектом ревности, но и боязнь потери какого-либо блага». Все верно, человек, испытывая чувство ревности, в своем сознании отображает сложный психологический процесс, окрашенный бурными эмоциональными реакциями и состояниями. Из числа опрошенных граждан, 42% испытавших ревность показали, что в первую очередь, испытали глубокое чувство обиды и предательства любимым человеком, а предательство, как известно, не прощается. Тем не менее, вторая по количеству категория, составляющая 30%, указала на страх потери любимого человека и твердое желание приложить все силы для его возвращения. Далее, по мере убывания, были отмечены, такие эмоциональные реакции как ненависть к сопернику (сопернице) и желание отомстить. Женщины в большинстве своем, во всех категориях наравне с доминирующим чувством отметили проявившееся в разных мерах чувство отчаяния и безысходности.

Как следует из проведенного исследования, людьми двигал не только простой психологический процесс, выражающийся эмоциональными проявлениями; каждую эмоцию сопровождало состояние последовательной смены: сначала реакция как эмоция = потом реакция как умственный и реальный анализ случившегося. Во втором случае наблюдается две крайности: действительное интеллектуальное осмысление «здравым рассудком» и принятие здравомыслящего решения либо принятие решения, не сочетающегося со «здравым смыслом», логикой, неадекватное, порой проявляющееся в преступном поведении. Последнее как раз характеризуется участием воли субъекта.

В итоге, социальную сущность ревности можно определить, как риск потери какого-либо значимого блага для индивида сопряженного со стремлением сохранить, удержать это благо, любовь, что-либо другое имеющее ценность для него. Из этого следует, что ревность не есть просто субъективное переживание, ограничивающееся сомнениями и догадками на уровне самосознания, она обладает такой составляющей как волевой компонент, заключающийся в стремлении что-либо сделать, независимо от уровня и масштаба преград лишь бы сохранить социально значимое и важное благо для себя.

В юридической литературе можно встретить различные оценки ревности. Так, Б.С. Волков считает, что «ревность олицетворяет эгоизм в отношениях между людьми. В ее основе всегда лежит раздраженное ложное тщеславие, доведенное злобой и негодованием до болезненного состояния. Поэтому она всегда выступает как мотив низменный, аморальный, безнравственный», по мнению М.К. Аниянца, ревность - отвратительный пережиток прошлого, и независимо от того, по какой причине она у лица возникла, убийства на этой почве должны строго наказываться. Напротив Э.Ф. Побегайло считает, что «ревность сама по себе не является низменным побуждением».

Ревность - на стадии простого чувства достаточно своеобразна, порой трудно поддающаяся осознаваемому анализу. Однако ревновать, любить, переживать, страдать свойственно всему человечеству, в общем, и человеку, в частности, с тем лишь отличием, что данные эмоциональные состояния способны проявляться и выражаться с индивидуальной окраской, характерной каждому индивиду в отдельности; и это не значит, что, если накал страстей достигает определенного переизбытка, существует возможность выразить его противоправным действием, посягающим на самые главные ценности общества и еще иметь возможность быть оправданным (имеется в виду не с позиции уголовного права, а с позиции морали). Потому ревность, выступая в качестве мотива преступления, всегда низменна, аморальна, безнравственна, пагубна. И никакие ее категории не могут оправдать ее, независимо от того, стимулирует ли она к новым ощущениям либо является чем-то нейтральным.

Ревность всегда есть и будет являться, чувством зарождение, а тем более проявление которого связано с определенным эмоциональным состоянием человека, которое порождает тревогу, подозрения, ненависть, страх, где процесс внутреннего смятения зачастую, выражается в грубом насилии. Конечно, конкретный итог проявления результата ревности зависит от конкретной жизненной ситуации, от личности ревнивца (нельзя не принимать во внимание личность потерпевшего и его поведение), уровня его культурного и нравственного воспитания. Социальная оценка мотива должна зависеть от того, в систему каких общественных отношений он включен и каким общественным отношениям противопоставлен.

С другой стороны, не нужно забывать о таком компоненте ревности, как о сильном желании владеть взаимной любовью, дружбой, расположением. С этой позиции ревность позволяет рассматривать себя вкупе с такими личностными качествами человека, как верность, совесть, мораль и многими другими нравственными категориями. Нельзя не принимать данный факт во внимание. Эта часть ревности, хотя и не имеет должного освещения, но, скорее всего, является положительной. Представляется, что данное суждение будет логичным лишь в том случае, когда ревность не явилась причиной общественно опасного деяния.

Ревность как психическое явление нельзя смешивать с ревностью, когда она явилась мотивом преступного деяния. Потому различные ее интерпретации не могут служить показательной категорией, определяющей смысловое содержание именно мотива преступления - ревности. С позиции социально-бытового уровня каждый, оценивая какую-либо нравственную категорию, исходит из масштабов свой «испорченности»; выше уже был отмечен разносторонний подход граждан к пониманию социальной сущности ревности, однако само по себе переживание, выразившееся в ее форме, не является предметом исследования уголовного права. Именно мотив преступления всегда антисоциален, потому и мотив ревности, побудивший человека к преступным действиям, независимо по каким причинам, оценивается отрицательно. Конечно, не нужно забывать, что совершение противоправных действий на почве ревности зачастую есть результат столкновения психотравмирующего воздействия (измена, неправомерные или противоправные действия потерпевшего), которое вызывает гнев, ярость, обиду, желание отомстить обидчику, а порой и аффект с эмоциональным состоянием виновного. Тем не менее, низменность данного побуждения очевидна, так как душевные страдания виновного не могут служить оправданием любому насилию.

Ревность как мотив преступления есть осознанное, а зачастую и неосознанное внутреннее побуждение, которое находит свое выражение в стремлении сохранить личностно значимое благо для себя посредством противоправного действия, субъективный смысл которого оправдывается удовлетворением своей потребности и исчезновением своих страхов.

Вполне понятно, в преступлении, где потерпевшим является «третий лишний», присутствует интимная окраска, проявляющаяся в мотиве совершенного - в мотиве ревности. Виновный в данном случае стремится сохранить отношения с партнером, желание восстановить утраченное превалирует даже над преступлением, если речь идет о сопернике, который мешает былому счастью.

И. Б. Степанова полагает, что мотивом убийства нельзя считать ревность, если потерпевшим оказался супруг (партнер) виновного лица. Главным аргументом является тот факт, что, лишив жизни человека, который является источником мощного эмоционального воздействия, виновный утрачивает возможность обладать им, а соответственно, теряется смысл существа ревности. Позволим себе не согласиться с данным мнением. В данном случае ревность как мотив преступления как раз и выражается именно в своей сущности, сначала проявившись в форме страданий виновного по поводу, например, постоянных измен потерпевшего, а потом в форме решения обладать объектом ревности, применив насильственные действия, тем самым, достигнув желаемого результата, выражающегося порой в необычной форме обладания значимым благом. Такого рода случаи выражают только наиболее ярко одну из особенностей ревности, которая способна приобретать крайние формы. И одна из ее форм выступает в качестве частного случая переплетения любви и физического уничтожения, такое переплетение можно часто наблюдать, когда убивают из ревности, причем жертва действительно любима и жизнь без нее ощущается как полная катастрофа. Подобием тому могут служить ряд литературных персонажей, ставших достоянием классического примера такой формы ревности, например Отелло из одноименной драмы Шекспира.

В литературе существует еще один взгляд на трактовку мотива ревности с позиций его проявления в преступлении, на наш взгляд, также заслуживающий освещения в форме некоторого несогласия.

Д.А. Шестаков выделяет в отдельную категорию такой мотив преступления как мотив воспрепятствования уходу партнера из семьи. В принципе, такому уходу могут предшествовать различные причины межличностного конфликта. Однако вышеуказанным автором проводится принципиальное различие между мотивом ревности и решением виновного воспрепятствовать уходу партнера из семьи, аргументируя тем, что возникновение первого обстоятельства обусловлено только лишь сомнениями в верности, любви и преданности, тогда как второе - есть основание для реальных сведений о намерении супруга оставить семью. На наш взгляд, Д.А. Шестаков несколько сузил и ограничил понятие мотива ревности, обделив его волевым содержанием и ограничив лишь душевными сомнениями на уровне сознательного состояния. При таком видении мотива ревности представляется мало вероятным его проявление в преступном деянии, что подвергает сомнению вообще существование ревности в качестве мотива преступления. Для человека, испытывающего ревность вполне очевидны немногочисленные варианты выхода из создавшейся ситуации, и уход любимого человека - один из них. Данное обстоятельство в рассматриваемом ракурсе способно выступать только лишь как последствие, например измены, но не как первоначальная побудительная причина к любому действию. Понимание мотива ревности только как сомнения, не объясняет истинную психологическую причину поведения лица, совершившего преступление в тех ситуациях, когда жертвой преступления оказался не объект ревности, а другое лицо, например, соперник, существование которого устраняет сомнения виновного и необходимость поисковых действий по проверке сведений, возбудивших чувство ревности».

Глава 3. Ревность как мотив

Поведение человека, в том числе и противоправное, характеризуется сложным психологическим процессом, в котором участвуют все компоненты личности. Решающее значение в этом процессе принадлежит мотиву, который определяет побудительную и содержательную сторону противоправного поведения. Мотив преступного поведения есть внутреннее побуждение, которое выражается в стремлении субъекта достичь желаемого результата (цели) путем совершения общественно опасного деяния.

По общему правилу, мотив преступления - побуждение осознанное, однако, как показывает судебная практика, мотив совершения преступления не всегда осознается виновным. Особенно это характерно для преступлений, совершаемых по мотиву ревности. Осознанию данных побуждений могут противостоять различные факторы: аффективные реакции; психологическое состояние виновного лица и ряд других обстоятельств.

Ревность как мотив преступления выражается в стремлении лица сохранить значимое благо для себя посредством противоправного действия. Она проявляется и воспринимается людьми по-разному, вызывая к жизни различные эмоциональные состояния, сопровождающиеся зачастую применением силовых методов, которые ведут к преступным последствиям. Хотя чувство ревности в отдельных случаях может играть роль определенного стимулятора на поступки социального значения, однако этот мотив по своему социальному содержанию является низменным, аморальным. Ревность - есть проявление эгоизма, собственнических отношений, перенесенных на близких людей.

В правовой литературе противоречиво решается вопрос о разграничении таких мотивов, как ревность и месть. Несмотря на внешнее сходство указанных мотивов, природа их возникновения различна. Месть, возникая на почве личных неприязненных отношений, связана с намеренным причинением зла, неприятностей с целью отплатить за оскорбление, обиду или страдания и тем самым восстановить некое психологическое равновесие мстителя. Ревность же, напротив, возникает в сугубо личностных, интимных отношениях между партнерами. Смысловое содержание ревности заключается в стремлении виновного сохранить к себе эмоциональное расположение потерпевшего, желании восстановить чувство любви и привязанность определенного лица.

Необходимо также отграничивать мотив ревности от хулиганских побуждений. В основе хулиганских побуждений лежит стремление в вызывающей форме проявить себя, выразить пренебрежение к обществу, другим людям, законам и правилам общежития; зачастую они проявляются по незначительному внешнему поводу, когда ни ситуация, ни будущий потерпевший не располагают к такому проявлению. Ревность - более узкое понятие в том плане, что она обусловлена личностными, интимными отношениями, которые, как правило, носят скрытый характер.

Большие трудности в судебной практике возникают при квалификации преступлений на почве ревности в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванным обнаруженной изменой. Убийство на почве ревности может рассматриваться как совершенное в состоянии аффекта, если измена, которая явилась причиной преступления, выразилась в стремлении изменяющей стороной достичь цели исключительным цинизмом унизить честь и достоинство другой стороны, и тем самым, если она приобрела черты тяжкого оскорбления.

Социологическое исследование личности преступника, совершившего преступления по мотиву ревности, и особенностей его поведения выявило ряд общих закономерностей и черт. Наибольшее количество преступников приходится на возрастную группу от 30 до 39 лет. Образовательный уровень рассматриваемой категории лиц превалирует над аналогичным уровнем преступников, совершающих преступления против личности по иным мотивам. Однако достаточно высокий уровень образования этих лиц, не соответствует его реальному применению в социальной сфере.

Среди психологических черт преступников-ревнивцев наиболее часто проявляется такое эмоциональное состояние лица, как повышенная тревожность, сопряженная с агрессивностью.

Индивидуализация наказания преступника, причинившего вред потерпевшему на почве ревности, требует всестороннего изучения данных, характеризующих поведение личности преступника и потерпевшего, как до совершения преступления, так во время и после него. Необходимо также исследовать характер конфликтной ситуации и все обстоятельства окружающей среды, а также степень развитости индивидуально-психологических свойств личности. Изучение судебной практики показывает, что ревность как мотив преступления по своему содержанию не является показателем повышенной общественной опасности совершенного преступления и личности преступника, однако данный мотив играет важную роль при определении уголовной ответственности. При назначении наказания виновным за преступления на почве ревности в каждом конкретном случае подход должен быть индивидуальным.

Факторами, способствующими совершению преступлений на почве ревности, являются главным образом недостатки нравственного семейного воспитания, особенно недостатки, связанные с формированием у личности правильного понимания интимной жизни, взаимоотношения полов. Неграмотность в вопросах половой жизни нередко приводит к семейным конфликтам, к совершению на этой почве насильственных преступлений.

Одной из важных мер предупреждения преступлений, совершенных на почве ревности, является формирование у личности на раннем этапе психологического развития правильного понимания интимной жизни и воспитание культуры взаимоотношения полов.

Глава 4. Квалификация преступлений, совершенных по мотиву ревности

Вопрос о квалификации преступлений против личности, совершенных в состоянии аффекта по мотиву ревности, давно является объектом внимания в уголовно-правовой литературе.

Прежде всего понятие ревности относится не только к отношениям между супругами, но и к более широкой области межчеловеческих отношений. Чувство ревности может возникать между родителями и детьми или другими родственниками, между женихом и невестой, между любовниками, друзьями. Ревность существует между гомосексуалистами, причем иногда она достигает высокой степени и приводит к совершению преступлений против личности.

Уголовное законодательство Российской Федерации никогда не связывало вопрос о ревности только с какой-то определенной группой отношений людей. Поэтому ограничение круга отношений, в которых возможно проявление ревности в криминальном плане, лишь отношениями между супругами, представляется необоснованным.

Второй момент, на котором следует остановиться в связи с рассматриваемым вопросом, заключается в том, что авторы, говорящие о ревности, возникающей между супругами, сводят супружескую неверность к тому, что называется прелюбодеянием (половая связь лица, состоящего в браке, с посторонним лицом). Однако нарушением супружеской верности может быть не только прелюбодеяние, но и иное выражение чувств одного из супругов к другому лицу (например, признание в любви, поцелуи). Такие действия, относящиеся к интимной области, также могут "послужить поводом для ревности.

Не подлежит сомнению, что измена, нарушение верности может быть сильнейшим провоцирующим фактором, порождающим аффект и преступление.

Основным предметом дискуссии является положение о возможности отнесения измены к тяжким оскорблениям. Обычно этот вопрос обсуждается на примерах, связанных с супружеской изменой. Одни авторы считают измену супруга тяжким оскорблением, другие отстаивают противоположную точку зрения.

Сторонники первой из указанных позиций, считая измену оскорблением, должны исходить из того понимания оскорбления, которое содержится в уголовном законодательстве. Совершенно справедливо мнение М. Д. Шаргородского о том, что «один и тот же термин в законодательстве, где бы он ни встретился, имеет то же самое значение». Идет ли речь об оскорблении со стороны виновного или со стороны потерпевшего, термин «оскорбление» в рамках одного закона должен пониматься одинаково. Оскорбление -- это умышленное унижение чести и достоинства личности. Для признания действия оскорблением необходимо, чтобы оно было совершено с прямым умыслом и имело целью унижение чести и достоинства. Однако человек, испытывая чувство любви или привязанности к другому, не ставит такой цели. Более того, поставить такую цель невозможно. Помимо этого нужно учесть, что человек, начавший вдруг испытывать новую привязанность или любовь, чаще всего старается скрыть это чувство от того, кому он изменяет или может изменить. При таких обстоятельствах нельзя говорить о цели унижения чести и достоинства.

Сущность оскорбления состоит в том, что другому человеку дается определенная оценка, унизительная для него с точки зрения морали и его самооценки, и эта оценка предполагает совершение активных действий в отношении него. Но, совершая измену, человек не дает супругу такой оценки и не предназначает свои действия в сфере новых отношений тому, кому изменяет.

Кроме того, при оскорблении умысел субъекта непременно должен охватывать форму унижения чести и достоинства. Этому обстоятельству придается решающее значение при оценке действия как оскорбления. Согласно ч. 1 ст. 130 УК унижение чести и достоинства должно выражаться в неприличной форме. Но нет ничего неприличного (в уголовно-правовом понимании этого слова) в перенесении своих чувств на другого человека и даже в самом факте супружеской неверности.

Следовательно, действиям, которые являются супружеской изменой, и проявлениям неверности в других видах взаимоотношений людей не присущи те особенности, которые характерны для оскорбления. Поэтому они не могут считаться оскорблением в уголовно-правовом смысле.

Наконец, в подтверждение этого вывода можно привести еще одно соображение. Если признать супружескую измену оскорблением (а тем более -- тяжким), то, чтобы быть последовательным, надо прийти к выводу, что она является уголовно наказуемым деянием, и, в частности, супруг, неверный брачному союзу, может быть привлечен к уголовной ответственности по ст. 130 УК РФ. Это положение, не нуждающееся, на наш взгляд, в комментариях, также показывает ошибочность критикуемой нами уголовно-правовой конструкции.

«Приравнивание» признаков одного общественно опасного деяния к признакам другого означает подмену одного деяния другим и ведет к неправильной юридической квалификации. В рассматриваемых случаях квалификация по ст. 107 УК РФ невозможна, поскольку отсутствует один из важнейших элементов объективной стороны привилегированного состава -- провокация, в частности, в виде тяжкого оскорбления.

В литературе указывалось на то, что трудно не признать тяжким оскорблением измену, происшедшую в присутствии одного из супругов. В связи с этим необходимо уточнить, что понимается под словами «в присутствии». Если речь идет о случае, когда перед обманутым супругом вдруг открылась картина измены, несмотря на то, что потерпевший скрывал это, то, по изложенным выше соображениям, говорить об оскорблении нельзя. Другое дело, если действия, выражающие измену, сознательно совершаются в присутствии другого супруга с умыслом унизить его. Но такие действия имеют самостоятельное значение и при наличии всех необходимых признаков являются тяжким оскорблением независимо от чувства, вызванного осознанием измены. Проиллюстрируем это положение примером из практики одного из районных судов Ленинградской области.

Необходимо также выяснить, не подпадает ли супружеская измена под категорию «иные противозаконные действия».

Закон не регулирует дружеские, интимные отношения, и они входят в сферу морального регулирования, поскольку невозможно установить юридические права и обязанности в отношении любви и дружбы и предписать человеку, кого ему следует полюбить или с кем быть в близких отношениях. Поэтому никакое изменение этих отношений не является противозаконным действием. Если говорить даже о прелюбодеянии как крайней форме супружеской измены, то и его нельзя признать противозаконным действием.

По действующему законодательству России вступление в брак не ограничивает половую свободу человека. Вопросы интимного порядка остались за пределами правового регламентирования. Никто из супругов не приобретает каких-то особых прав и обязанностей на половое общение с другим супругом. Любой из них может распоряжаться собой в сфере половых отношений по собственному усмотрению. Каждый человек имеет право на такое сексуальное поведение, какое представляется ему наиболее предпочтительным (за исключением случаев, прямо запрещенных в уголовном законе). И законодатель не считает, что затрагиваемые этим интересы другого лица нуждаются в правовой защите, даже если речь идет об отношениях между супругами внутри правового института, каким является брак.

Таким образом, никакое изменение в сфере дружеских, любовных, интимных отношений, в том числе и супружеская измена, не может считаться противозаконным действием. Поэтому супружеская измена не может рассматриваться как провокация.

За такое преступление виновный должен нести ответственность на общих основаниях. Но это не означает, что супружеская измена и состояние сильного душевного волнения не получают уголовно-правовой оценки.

Убийство из ревности в некоторых случаях может быть признано совершенным в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта). Такое убийство чаще всего сопряжено с тяжким оскорблением со стороны потерпевшего. Так Судебная коллегия Верховного Суда РФ изменила приговор нижестоящей инстанции, переквалифицировав действия Б. с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ст. 107 УК РФ, признав ее виновной в убийстве из ревности, совершенном в состоянии аффекта, при следующих обстоятельствах. Б., узнав от мужа о его интимной близости с П., а также и о венерическом заболевании у него, привела П. домой, где в присутствии мужа просила оставить мужа и семью в покое. В ответ на это П. заявила, что если захочет, то разрушит семью, стала нецензурно выражаться, оскорблять ее честь и достоинство, схватив за волосы, применила физическое насилие. Такое поведение П. вызвало у Б. сильное душевное волнение, в состоянии которого Б. ударила П. ножом, причинив последней смерть. Как в дальнейшем пояснила Б., она не помнит обстоятельств, связанных с появлением у нее ножа и нанесением ею ножевого ранения П. После случившегося у нее было сонное состояние, вялость, закрывались глаза. Данные обстоятельства подтверждаются показаниями мужа, свидетеля. По заключению экспертов, проводивших комплексную судебно-медицинскую экспертизу, Б. проявляет признаки невротической субдепрессии, в момент совершения преступления находилась в состоянии эмоционального напряжения, которое оказывало существенное влияние на ее поведение.

Все эти данные в совокупности, характеризующие причины и условия, вызвавшие психотравмирующую ситуацию, не были учтены судом первой инстанции, который изолированно от этих обстоятельств дал юридическую оценку лишь тем действиям Б., которые были связаны с обоюдной ссорой с П., квалифицировав убийство по ч. 1 ст. 105 УК РФ

В литературе иногда встречаются утверждения о том, что убийство из ревности якобы «совершается большей частью в состоянии физического аффекта Однако изучение практики свидетельствует о том, что убийства из ревности признаются совершенными в состоянии аффекта в самых редких случаях, так как чувство ревности чаще всего развивается постепенно и возникновение умысла, по общему правилу, лишено внезапности, необходимой для применения ст. 107 УК РФ.

Наконец, следует отметить, что к преступлениям, совершаемым по мотиву ревности, относят и те случаи, когда убийство (причинение тяжких телесных повреждений) совершается по причине отказа от продолжения совместной жизни (сожительства) или из-за неразделенной любви. Здесь имеется общий состав убийства или причинения телесного повреждения.

Изложенные положения должны представляться очевидными. Достаточно лишь не упускать из поля зрения требование Уголовного кодекса об обязательной противозаконности действий потерпевшего (в любом их проявлении). Однако в последние годы в судебной практике просматривается тенденция того, что суды не утруждают себя даже видимостью обоснования наличия оскорбления или иного противозаконного действия в поведении потерпевшего (супруга или того, с кем этот супруг находился в интимной близости). К сожалению, приходится констатировать, что подобная практика поддерживается Верховным Судом Российской Федерации. В практике Верховного Суда наблюдается тенденция к явному отступлению от требований закона. При квалификации преступлений против личности, совершенных в состоянии аффекта по мотиву ревности, во внимание принимается только эмоциональный фактор, а правовая оценка поведению потерпевшего не дается.

Отсутствие строгости в выполнении требований закона в конечном итоге приводит к явному, неприкрытому его нарушению. Одно из недавних решений судебной коллегии по уголовным делам Верховною Суда РФ совершенно откровенно отвергает требование закона о необходимости наличия противозаконного действия потерпевшего.

Судебная статистика показывает, что количество преступлений, совершаемых в состоянии аффекта на почве ревности, не имеет тенденции к снижению. В то же время наглядно просматривается тенденция к нарушению уголовного закона при рассмотрении дел данной категории на всех уровнях судебной системы.

Поэтому во избежание таких очевидных нарушений закона и судебных ошибок необходимо решить в законодательном порядке проблему квалификации рассматриваемых преступлений.

Заключение

Ориентация России на курс построения правового государства предопределила первоочередность на современном этапе задач по обеспечению охраны жизни и здоровья личности, что в полной мере отвечает положениям международно-правовых документов, закрепляющих приоритет общечеловеческих ценностей. В этой связи в настоящее время в центре внимания борьбы с преступностью стоят посягательства против личности. Несмотря на усилия, предпринимаемые в борьбе с этими деяниями, по данным статистики, их количество остается значительным.

Несмотря на появление новых форм насильственной преступности, значительное число этих деяний совершается на семейной и бытовой почве. А в мотивационной структуре последних существенная роль принадлежит ревности. Преступления по мотиву ревности исторически существуют столько, сколько помнит себя человечество. Они повторяются из века в век в неизменной своей сущности.

Однако, в последнее время в правоприменительной практике наметились негативные тенденции. В условиях появления новых видов криминального насилия, реальной перегрузки правоохранительных органов, призванных бороться с преступностью, наблюдается ослабление внимания к профилактике деяний, совершаемых по мотиву ревности, и снижение интенсивности реагирования на наименее опасные из них. Это представляется не вполне оправданным, поскольку общественная опасность рассматриваемых преступлений обусловливается не только тем, что они причиняют вред жизни и здоровью граждан, но и тем, что в ряде случаев они влекут дезорганизацию семейных отношений со всеми вытекающими отсюда последствиями. В частности, формирование и становление личности детей и подростков в таких семьях происходит в крайне неблагоприятных условиях, что безусловно отразится на состоянии преступности, и в первую очередь, на преступности несовершеннолетних.

Поэтому представляется, что проблема борьбы с преступлениями, совершаемыми по мотиву ревности, не должна отодвигаться на второй план, она представляет особую значимость и актуальность. А эффективность ее решения в немалой степени зависит от того, насколько полно и глубоко будут изучены особенности этой категории преступлений, личности преступников, их совершающих, специфика детермина-

Необходимость уголовно - правового анализа рассматриваемых деяний обусловливается теми затруднениями и ошибками, которые встречаются на практике при отграничении ревности от других мотивов преступлений (мести, хулиганских побуждений), при квалификации

Список использованных источников

1. Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 22 декабря 1992г. «О судебной практике по делам об умышленных убийствах»

2. Аниянц М.К. Ответственность за преступления против жизни. М., 1964. С. 117.

3. Веллер М. Все о жизни. - СПб, 1998. С. 83.

4. Волков Б.С. Мотив и квалификация преступлений. Казань, 1968. С. 97.

5. Галаганова Н.П. Убийство из ревности: уголовно-правовые и криминологические вопросы: Автореф. дисс. ... канд. юр. наук. Томск, 1988. С.5.

6. Гальперин П. Я. Хрестоматия по истории психологии. Под ред. Гальперина П.Я., Ждан А.Н. М., 1980. С. 198.

7. Горький, 1974. С.66; Криминальная мотивация. М., 1986. СЛО.

8. Игошев К.Е. Типология личности преступника и мотивация преступного поведения.

9. Лунеев В.В. Мотивация преступного поведения. М., 1991. С.29-30.

10. Побегайло Э.Ф. Умышленные убийства и борьба с ними. 1965. С. 127-128.

11. Спиноза Б. Избранные произведения. Т.1. М., 1957. С. 129.

12. Сусловаров И.А., Санникова С.В. Ревность как мотив преступления, предусмотренного ст. 103 УК РСФСР // Социальная профилактика и правовая оценка преступного поведения. Пермь, 1992. С.87.

13. Филимонов В.Д. Криминологические основы уголовного права. Томск, 1981. С.115.

14. Шестаков Д.А. Супружеское убийство как общественная проблема. СПб., 1992. С.44.

15. Степанова И. Квалификация преступлений из ревности, совершенных в состоянии аффекта//Законность.1996. № 10 С. 41.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Понятие, социальное и психологическое содержание мотива и цели преступлений. Классификация мотивов преступного поведения. Понятие и теоретические основы квалификации преступлений. Влияние мотива и цели на разграничение преступлений и проступков.

дипломная работа , добавлен 28.07.2010


Комплексное изучение мотивов преступлений согласно действующему уголовному законодательству страны. Место мотива преступления в субъективной стороне его состава. Вопросы обоснования мотива преступления в науке Уголовного права, его ведущее значение.

контрольная работа , добавлен 22.12.2014


Юридические признаки множественности преступлений как уголовно-правового понятия. Совокупность (идеальная и реальная), неоднократность, повторность и рецидив. Понятия фактического, легального, криминологического и пенитенциарного рецидива преступлений.

курсовая работа , добавлен 14.11.2010


Правовая природа, социальное и психологическое содержание мотива и цели преступлений. Значение мотива и цели для уголовной ответственности. Особенности мотива и цели преступления в реализации прокурором функции государственного обвинителя в суде.

дипломная работа , добавлен 13.10.2015


Понятие и классификация преступлений против неживой природы. Юридический анализ составов преступлений, их разграничение и отграничение от смежных преступлений. Порча земель, нарушение правил охраны недр, загрязнение вод или атмосферного воздуха.

курсовая работа , добавлен 12.11.2014


Понятие и виды насилия в уголовном праве. Объективные и субъективные признаки его применения. Насильственные преступления против собственности. Насилие при совершении преступлений против личности. Оценка уточнений по совершенствованию Уголовного кодекса.

курсовая работа , добавлен 09.05.2014


Понятие мотива и цели преступления, их классификация. Мотив и цель как компоненты вины. Формирование протосоциальных мотивов преступлений. Немотивированная агрессивность и жестокость как характерные черты преступлений. Мотивация личности преступника.

реферат , добавлен 26.01.2013


Общие положения о преступлениях против несовершеннолетних. Понятие и виды преступлений. Уголовно-правовая характеристика преступлений против несовершеннолетних. Объективные и субъективные признаки. Меры предупреждения совершения преступлений.

курсовая работа , добавлен 12.10.2003


Исследование понятия и видов преступлений против здоровья человека. Уголовно-правовая характеристика составов преступлений против здоровья. Анализ рекомендаций по применению законодательства об уголовной ответственности за рассматриваемые преступления.

курсовая работа , добавлен 23.04.2016


Изучение понятия, содержания и значения субъективной стороны преступления. Характеристика сущности, признаков, форм (умысел, неосторожность) и степени вины как категории уголовного права. Определение юридического мотива и цели совершения правонарушения.

v,

Введение 2

Глава I. Общая характеристика ревности как мотива

совершения преступления 12

1. Понятие мотива преступления 12

2. Характеристика ревности как мотива совершения преступления 31

Глава II. Уголовно-правовое значение мотива ревности 53

1. Преступления против личности, совершаемые из ревности 53

* 2. Квалификация преступлений против личности на почве ревности,

совершенных в состоянии сильного душевного волнения 69

3. Личность преступника и мотивация преступлений,

совершаемых из ревности 85

Глава III. Меры борьбы с преступлениями,

совершаемыми из ревности 104

1. Назначение наказания за преступления, совершаемые из ревности 104

г 2. Предупреждение преступлений, совершаемых по мотиву ревности 120

Заключение 148

Список использованной литературы 154

Введение к работе

Актуальность темы. Социально-экономические и социально-политические преобразования, которые за последнее время произошли в нашей стране, вызвали необходимость существенного изменения правовой системы государства, совершенствования законодательства. Следует отметить, что реформы в области юриспруденции проходили достаточно долго, сложно, проблематично, главным образом, из-за жизненных реалий, которые опережали становление тех или иных устоев в обществе. Тем не менее, на данный период времени мы с определенной долей уверенности можем говорить о значительном совершенствовании законодательства в Российской Федерации, в том числе и уголовного; о том, что в нем нашли отражение те социально-экономические и социально-политические изменения, которые произошли в стране в последнее время. Его новшества относятся к изменениям в отношении ценностей и приоритетов государства. Среди этих ценностей и приоритетов важнейшее значение имеет личность, существо которой и предопределяет основу всего бытия, что и нашло отражение в новом Уголовном Кодексе Российской Федерации.

Однако законодательное определение основных позиций будет недостаточным, если реальное состояние общества не будет ему соответствовать. Мы не можем говорить о полном соответствии этих двух составляющих, в силу объективных и субъективных социальных противоречий, характерных для переходного периода.

Актуальность исследуемой нами проблемы определяется, прежде всего, тем, что она непосредственно связана с моральным состоянием общества, его нравственными началами, которые изначально формируются в семье в соответствии с ее устоями и традициями. Трансформация нравственных ценностей, моральных устоев привела к значительному падению духовного

состояния индивидуумов, к их безразличию себе подобным. С сожалением мы можем констатировать, что именно семья в настоящее время перестала быть тем организатором, который непосредственно отвечал за воспитание и формирование подрастающего поколения. Практика показывает, что такие негативные явления, как пьянство, наркомания, проституция, являющиеся производными и вспомогательными обстоятельствами, провоцирующие преступления из ревности, хотя и связаны с улицей, бытом и досугом, и в какой-то мере с местом работы и учебы, берут свое начало в семье и в ней проявляют себя наиболее активно. В правовой литературе отмечается, что семейные преступления, мотивы которых выводят нас в более широкую сферу - быт и досуг, в 26% случаев являются следствием межличностных конфликтов. Наиболее часто - это убийства и причинения тяжкого вреда здоровью. Распространенными мотивами этих преступлений являются: корысть - 52%, хулиганские побуждения - 20%, месть, ревность, зависть и т.п. - 16%, иные побуждения- 12%.

Ревность как мотив совершения преступления существовала всегда и генезис преступного поведения на ее почве, по крайней мере, был понятен и объяснен. Количество совершаемых преступлений данной категории на протяжении многих лет оставалось достаточно устойчивым показателем. Однако процесс деморализации общества, который наблюдается в настоящее время и так сильно отразившийся в интимных отношениях, привел к негативным последствиям. В частности, современное проявление женской ревности, как свидетельствует судебная практика, как никогда агрессивно и жестоко.

В работе приводится большой фактический материал, свидетельствующий о масштабах рассматриваемой категории преступлений и причинах и условиях им способствующих.

Рассматриваемой проблеме, как нам представляется, уделяется

4 недостаточное внимание в российской правовой литературе, хотя в судебной практике возникает немало вопросов, связанных как с квалификацией, так и предупреждением преступлений, совершаемых по мотиву ревности. Данное обстоятельство и обусловило выбор темы диссертационного исследования.

Цель исследования заключается в комплексном рассмотрении ревности как мотива совершения преступления и определения ее уголовно-правового и криминологического значения. При исследовании темы ставились следующие задачи:

раскрыть социально-психологическое содержание мотива и показать его побудительную и смыслообразующую роль в совершении общественно опасного деяния;

дать характеристику ревности как мотива совершения преступления и показать его отличия от других мотивов совершения преступлений;

Раскрыть социально-психологическую природу ревности и показать
формы ее проявления с учетом обстоятельств, которые вызывают к жизни
данный мотив;

Выявить факторы, определяющие нравственно-этическую оценку
ревности в обществе;

Рассмотреть наиболее спорные вопросы квалификации преступлений из
ревности, возникающие в судебной практике;

Исследовать особенности мотивации преступлений, совершаемых по
мотиву ревности;

Показать влияние социально-психологических особенностей личности на
принятие решения совершить преступление на почве ревности;

проанализировать практику назначения наказания за преступления, совершаемые по мотиву ревности;

дать криминологическую характеристику преступлений, совершаемых на почве ревности, и в соответствии с этим определить меры предупреждения

5 этих преступлений.

Методология и информационная база исследования.

Методологическую основу настоящего исследования составляют положения диалектического материализма. При выполнении работы применялись следующие методы исследования: исторический, статистический, социологический (анкетирование, формализованное и свободное интервьюирование), метод системного анализа, сравнительный.

Ревность - явление многоплановое, поэтому при исследовании была использована не только специальная литература по уголовному праву и криминологии, но также литература по психологии, философии, социологии. Были использованы также труды психиатров, педагогов, сексологов.

В своих исследованиях мы опирались на труды российских ученых-криминалистов, которые рассматривают те или иные аспекты исследуемой проблемы. В частности, были использованы работы М.К. Аниянца, СВ. Бородина, Б.С. Волкова, Н.И. Загородникова, В.В. Лунеева, А.В. Наумова, Э.Ф. Побегайло, В.П. Ревина, Я.Я. Соотака, О.В. Старкова, А.Д. Тартаковского, Д.А. Шестакова и некоторых других авторов. Однако аспект ревности являлся частным моментом по отношению к исследуемым проблемам в работах указанных авторов. В 80-ых годах были предприняты попытки исследовать ревность в качестве мотива совершения умышленных убийств (Т.Н. Харитонова, Н.П. Галаганова). В 90-ых годах вышла работа Степановой И.Б., посвященная социально-психологической и нравственно-этической характеристике ревности.

Эмпирическую базу исследования составили:

200 уголовных дел о преступлениях, совершенных по мотиву ревности, рассмотренных судами г. Астрахани и Астраханской области за 1992-2000 годы;

данные анкетирования 200 законопослушных граждан различных групп населения;

результаты формализованного опроса и свободного интервьюирования 150 прокуроров, следователей, судей, адвокатов.

Научная новизна и положения, выносимые на защиту.

В диссертации проводится комплексное исследование ревности как мотива совершения преступления и определяется ее уголовно-правовое и криминологическое значение. Исследуется понятие мотива и его роль в совершении общественно опасного деяния, раскрывается социально-психологическое содержание ревности и проводится отграничение ее от других мотивов совершения преступлений, анализируется практика назначения наказания за преступления, совершаемые по мотивам ревности, рассматривается личность преступника, совершающего подобные преступления, дается криминологическая характеристика преступлений, совершаемых по мотивам ревности и определяются меры предупреждения этих преступлений.

При этом автор особое внимание обращает на наиболее спорные вопросы, которые возникают как в теории уголовного права, так и в судебной практике при определении уголовной ответственности за преступления, совершаемые по мотивам ревности.

Из общего комплекса положений и выводов, обосновываемых в диссертации, на защиту выносятся следующие:

1. Поведение человека, в том числе и противоправное, характеризуется сложным психологическим процессом, в котором участвуют все компоненты личности. Решающее значение в этом процессе принадлежит мотиву, который определяет побудительную и содержательную сторону противоправного поведения. Мотив преступного поведения есть внутреннее побуждение, которое выражается в стремлении субъекта достичь желаемого результата (цели) путем

7 совершения общественно опасного деяния.

По общему правилу, мотив преступления - побуждение осознанное, однако, как показывает судебная практика, мотив совершения преступления не всегда осознается виновным. Особенно это характерно для преступлений, совершаемых по мотиву ревности. Осознанию данных побуждений могут противостоять различные факторы: аффективные реакции; психологическое состояние виновного лица и ряд других обстоятельств.

Ревность как мотив преступления выражается в стремлении лица сохранить значимое благо для себя посредством противоправного действия. Она проявляется и воспринимается людьми по-разному, вызывая к жизни различные эмоциональные состояния, сопровождающиеся зачастую применением силовых методов, которые ведут к преступным последствиям. Хотя чувство ревности в отдельных случаях может играть роль определенного стимулятора на поступки социального значения, однако этот мотив по своему социальному содержанию является низменным, аморальным. Ревность - есть проявление эгоизма, собственнических отношений, перенесенных на близких людей.

4. В правовой литературе противоречиво решается вопрос о
разграничении таких мотивов, как ревность и месть. Несмотря на внешнее
сходство указанных мотивов, природа их возникновения различна. Месть,
возникая на почве личных неприязненных отношений, связана с намеренным
причинением зла, неприятностей с целью отплатить за оскорбление, обиду или
страдания и тем самым восстановить некое психологическое равновесие
мстителя. Ревность же, напротив, возникает в сугубо личностных, интимных
отношениях между партнерами. Смысловое содержание ревности заключается в
стремлении виновного сохранить к себе эмоциональное расположение
потерпевшего, желании восстановить чувство любви и привязанность
определенного лица.

Необходимо также отграничивать мотив ревности от хулиганских побуждений. В основе хулиганских побуждений лежит стремление в вызывающей форме проявить себя, выразить пренебрежение к обществу, другим людям, законам и правилам общежития; зачастую они проявляются по незначительному внешнему поводу, когда ни ситуация, ни будущий потерпевший не располагают к такому проявлению. Ревность - более узкое понятие в том плане, что она обусловлена личностными, интимными отношениями, которые, как правило, носят скрытый характер.

Большие трудности в судебной практике возникают при квалификации преступлений на почве ревности в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванным обнаруженной изменой. Убийство на почве ревности может рассматриваться как совершенное в состоянии аффекта, если измена, которая явилась причиной преступления, выразилась в стремлении изменяющей стороной достичь цели исключительным цинизмом унизить честь и достоинство другой стороны, и тем самым, если она приобрела черты тяжкого оскорбления.

Социологическое исследование личности преступника, совершившего преступления по мотиву ревности, и особенностей его поведения выявило ряд общих закономерностей и черт. Наибольшее количество преступников приходится на возрастную группу от 30 до 39 лет. Образовательный уровень рассматриваемой категории лиц превалирует над аналогичным уровнем преступников, совершающих преступления против личности по иным мотивам. Однако достаточно высокий уровень образования этих лиц, не соответствует его реальному применению в социальной сфере.

Среди психологических черт преступников-ревнивцев наиболее часто проявляется такое эмоциональное состояние лица, как повышенная тревожность, сопряженная с агрессивностью.

8. Индивидуализация наказания преступника, причинившего вред

9 потерпевшему на почве ревности, требует всестороннего изучения данных, характеризующих поведение личности преступника и потерпевшего, как до совершения преступления, так во время и после него. Необходимо также исследовать характер конфликтной ситуации и все обстоятельства окружающей среды, а также степень развитости индивидуально-психологических свойств личности. Изучение судебной практики показывает, что ревность как мотив преступления по своему содержанию не является показателем повышенной общественной опасности совершенного преступления и личности преступника, однако данный мотив играет важную роль при определении уголовной ответственности. При назначении наказания виновным за преступления на почве ревности в каждом конкретном случае подход должен быть индивидуальным.

9. Факторами, способствующими совершению преступлений на почве
ревности, являются главным образом недостатки нравственного семейного
воспитания, особенно недостатки, связанные с формированием у личности
правильного понимания интимной жизни, взаимоотношения полов.
Неграмотность в вопросах половой жизни нередко приводит к семейным
конфликтам, к совершению на этой почве насильственных преступлений.

10. Основываясь на проведенных исследованиях, в работе предлагаются
основные направления по совершенствованию профилактики преступлений из
ревности, как на уровне общесоциального воздействия, так и на уровне
специально-криминологического профиля. Одной из важных мер
предупреждения преступлений, совершенных на почве ревности, является
формирование у личности на раннем этапе психологического развития
правильного понимания интимной жизни и воспитание культуры
взаимоотношения полов.

Практическая значимость работы. Основные положения, выводы и рекомендации, имеющиеся в работе, могут быть использованы в судебной

10 практике при квалификации преступлений, совершенных по мотиву ревности, при индивидуализации уголовной ответственности и наказания виновным за преступления на почве ревности, а также в профилактической работе по предупреждению рассматриваемых преступлений.

Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при дальнейшей разработке данной проблемы, а также в учебном процессе при изучении уголовного права и криминологии.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования были апробированы:

На научной конференции молодых ученых и аспирантов на юридическом
факультете Российского Университета Дружбы Народов (г. Москва),
посвященной актуальным проблемам юридической науки нового века (январь
2001г.);

При проведении семинаров по уголовному праву со студентами
юридического факультета Российского Университета Дружбы Народов (г.
Москва), (сентябрь- декабрь 2001г.);

На заседании научно-теоретического кружка юридического факультета
Российского Университета Дружбы Народов (21 мая 2003г.);

В публикациях по теме диссертации:

Понятие мотива преступления // Вестник Российского Университета Дружбы Народов. Серия «Юридические науки». - М.: Изд-во РУДН, № 2, 2003г.

Характеристика ревности как мотива совершения преступления // Право: теория и практика. М.: «ТЕЗАРУС», № 5, 2003г.

Предупреждение преступлений, совершаемых по мотиву ревности // Актуальные проблемы юридической науки нового века: Материалы конференции молодых ученых и аспирантов. - М.: Изд-во РУДН, 2001г.

11 Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.